Фелинис. Повесть из истории гонений христиан при Домициане. Анри Гено

люди равны перед Богом, – сказала жена Климента.

      – К тому же, – добавила Флавия улыбаясь, – ты не простой раб, потому что человек, которому ты, кажется, принадлежишь, назвал тебя господином.

      Фелинис вздрогнул и нахмурился.

      – Вы, значит, слышали наш разговор? – спросил он с беспокойством.

      – Мы слышали только последние слова старика. Вы говорили о вашем народе; можно узнать, кто вы?

      – Я не могу ответить на этот вопрос, – сказал молодой человек, снова впадая в свое обычное бесстрастие.

      После нескольких вопросов, на которые Фелинис отвечал уклончиво, две римлянки, заметив целебные травы, оставленные Кермором, спросили его, что это такое, и чужестранец удовлетворил их любопытство. Домицилла и Флавия, прежде чем проститься с раненым, выразили ему еще раз свое участие и рассказали о своем местожительстве. Он проводил их до самой двери и, вернувшись, сел и задумался.

      Кермор не замедлил возвратиться, врач должен был прийти вслед за ним.

      Взглянув на молодого человека, он заметил его задумчивость, а также и отлично забинтованную руку.

      – Тебя навестили в мое отсутствие? – спросил он.

      – Они открыли наше жилище, – сказал Фелинис.

      – Кто они?

      – Домицилла и Флавия.

      – Неужели? – вскричал старик.

      – Я тебе говорю.

      – Ах, зачем меня не было здесь! Они расположили тебя в свою пользу?

      – Их нежность, милосердие, приветливость меня тронули, я признаюсь, и ты можешь быть уверен, как и я, что они очень добры.

      – Они не лишили тебя решимости? – спросил угрюмо Кермор.

      – Отнюдь нет, хотя я и думал, что несправедливо преследовать невинных женщин за преступления отцов их или друзей.

      – Фелинис, Фелинис, – сказал старик серьезно, – не доверяй тому, что ты увидишь в Риме, городе всевозможных соблазнов, вертепе всяких пороков и всякого вероломства. Будь всегда настороже против нежностей этих искусных сирен. Если твоя ненависть против Флавиев и наших других смертельных врагов когда-нибудь могла бы ослабнуть, тогда припомни, что я тебе покажу сейчас.

      Порывистым движением он сбросил часть своих одежд. Его плечи, спина, грудь были исполосованы широкими глубокими рубцами.

      – Смотри хорошенько! – продолжал он, сверкая взором. – Смотри – вот полосы, оставленные на моей коже кнутом римлян. Так они обращались с самыми славными начальниками кенимагетон, триновантов, силуров и многих других могущественных племен нашей родины.

      – Довольно, – сказал холодно Фелипис, – Я этого не забуду!..

      На Латинской дороге

      При помощи перевязки, сделанной патрицианками, раны скоро зарубцевались. Но молодой и энергичный человек не любил отдыха и пренебрегал оставаться в жилище.

      На следующий день после визита благородных римлянок, два чужеземца, покидая свое первое жилище, поселились в десятом квартале, где находился храм семьи Флавиев. Кермор переменил свое жилище, разумеется, для того, чтобы избежать новой встречи с женою и племянницей