Атаман царского Спецназа. Юрий Корчевский

воинов у мурзы?

      – Десять раз по сто.

      – Молодец, будешь правильно отвечать – никто не тронет. Будешь врать – завернем в свиную шкуру, не попадешь в рай. Уяснил?

      Пленник закивал.

      – Что собирается делать мурза?

      – Город на копье брать.

      – Ну, это мы и без тебя знаем. Что завтра, тьфу, уже сегодня делать будет?

      – Пленные лестницы сделали, штурм сегодня, однако, будет, Аллах поможет город взять.

      Глаза его злобно сверкнули.

      – Ты глазками не сверкай: первый, кто умрет в городе, если татары через стену ворвутся, – это будешь ты.

      – Бачка, зачем меня убивать, меня обменять можно, мы много пленных взяли.

      – Мурза один пришел?

      – Нет, с войском.

      – Дурак, понятно, что с войском. Кроме мурзы есть ли другие воины, не пошли ли они в другие города?

      – Нет, нет других. Мурза Бакжа сам решил по землям русичей пройтись. Летом в походах не везло, добыча маленькая была, да еще и засуха. Зимой в юрте сидеть надо, кумыс пить, но мурза поднял воинов в поход.

      Так, уже какая-то ясность.

      – А где штурм будет?

      – У всех трех ворот.

      Мы с хлопцами взяли пленного, пошли к избе, где ночевал воевода. Постучали в дверь, воевода вышел быстро, в кольчуге и при оружии, видно, спал одетый.

      – Что случилось?

      – Вот «языка», тьфу, пленного взяли. Поговорить не хочешь? Говорит, что сегодня штурм будет у всех ворот сразу, лестницы уже готовы.

      Воевода повернулся к толмачу, видно, его в городе знали:

      – Спроси, есть ли у них тараны и камнеметные машины?

      После перевода татарин отрицательно покачал головой. Я со своей командой повернулся и пошел назад. Мы свое дело сделали, пусть теперь воевода думает, а моя совесть чиста.

      Уж светало. Мы подошли к своим, я отыскал проснувшегося десятника, передал, что рассказал пленный. Сонная оторопь с него сразу слетела: женщинам велел кипятить воду и смолу, воинам далеко от стены не отходить да есть поменьше. С этим я был согласен на все сто: при ранениях в живот это опасно, лучше быть голодным. Сам же я с чувством выполненного долга завалился на душистое сено под навес и уснул, допреж наказав своим разбудить перед штурмом, но не будить по пустякам.

      Кажется, только положил голову и уснул, как тут же и разбудили.

      – Чего еще случилось?

      – Так сам велел разбудить. Татары на приступ идут.

      Сон мигом пропал. Вскочив, проверил оружие и побежал к стене. Воины и ополченцы были уже наверху. Поднялся и я, присоединившись к своим.

      По полю двигалась темная масса – спешившиеся татары бежали к городской стене, каждый десяток нес свою лестницу, желтевшую свежим деревом. С диким визгом и улюлюканьем они перебросили лестницы через ров, приставили к стене, как саранча полезли на стены. Защитники поливали их кипятком и смолой, длинными крюками сбрасывали лестницы в ров. В некоторых местах татарам удалось взобраться на невысокую стену. Увидев опасность, я со своими ребятами бросился туда. Сначала залпом из четырех арбалетов значительно уменьшили число врагов, потом взялись за сабли. Ну, кто за