Двойник поневоле. Дмитрий Аркадьевич Захаров

в прорезь жетон, загорелся зеленый индикатор. Девушка толкнула плечом кого-то, услышала поток ругани, несущейся вслед. Она бежала по эскалатору; инстинкт самосохранения гнал ее вперед, как зайца, пытающегося спастись бегством от настигающего хищника. Уже внизу споткнулась о ступень, чуть не упала, что-то теплое и липкое стекало по внутренней поверхности бедра. Мысль о том, что она обмочилась от страха, столкнувшись лицом к лицу с Серым, не удивила ее.

      Альберт кричал громко и пронзительно, не верилось, что человеческая глотка способна издавать подобные звуки. Ближе к утру крики перешли в сдавленное хрипение, внутри у него что-то булькало, звук был похож на тот, что издает кипящий на медленном огне суп.

      Электронные часы отсчитывали время, прошедшее с момента ухода поезда. Две минуты десять секунд. Средний интервал между поездами. Волна горячего воздуха давила из черной темноты тоннеля, как поршень. Лера опустилась на скамью, в голове стоял непрерывный звон. Она устала. Ей страшно. Серый отстал. Или прячется среди людской толпы, скопившейся при входе на эскалатор. Заиграла музыка. Торжественная мелодия в минорной тональности. Альберт учился в музыкальной школе, он со знанием дела сообщил, что автором композиции является Рихард Вагнер, немецкий композитор. Почему музыка играет в холле метрополитена? Или ей это грезится? Из вязкой пелены накатывающего обморока выплыло хмурое лицо матери. Ее голубые глаза смотрели холодно и осуждающе.

      – Я всегда знала, чем это закончится, Валерия! – В голосе звенело мрачное торжество, как в музыкальных аккордах музыки Вагнера. – С той поры, когда ты стала походить на этого кобеля, своего папашу!

      Лера растерянно улыбнулась. Она ненавидела себя за страх и раздражающую слабость, появляющуюся всякий раз, когда материнские кулаки взметались, словно разъяренная женщина, как древняя фурия, призывала небеса покарать непокорное дитя.

      – Девушка! – окликнул ее чей-то голос.

      К ней склонялась незнакомая женщина, высокая и худая. Глупо. Все глупо. Чем может помочь полиция? Мелодия вошла в стадию кульминации. Альберт сообщил название композиции, но она тотчас его забыла.

      – Вам плохо? Ей показалось, что голос прилетел издалека.

      Гул поезда нарастал, давление волны теплого воздуха усилилось.

      – Вы поранились?

      Почему поранилась? Ей стало смешно, она улыбнулась. Провела слабеющей рукой по животу.

      – Вызовите врача! – кричала женщина.

      Поезд замедлял ход. Голова закружилась, темнота накатила вместе с приступом мучительной тошноты, и в тот же миг резкая боль пронизала низ живота, пальцы пропитались горячей кровью.

      – Я ранена… – сказала она удивленно, подняла глаза, встретившись взглядом с симпатичной черноволосой женщиной.

      – Позовите врача! – громко крикнула женщина.

      Музыка оборвалась.

2

      Оформить заявку на проведение расширенной экспертизы не заняло много времени. Бодров позвонил жене, надеясь обрадовать ее известием о предстоящем визите к теще. Пока