Отступник. Дженнифер Арментроут

какую я только встречала в своей жизни, – в точности, как и Эш, но Эш… ее больше с нами не было.

      А вот Ди была здесь.

      У меня отлегло от сердца – передо мной сидела девушка, моя лучшая подруга, которая ею и осталась даже после трагедии с Адамом. Ди находилась здесь, и это означало что-то хорошее, что-то замечательное. Отбросив одеяло, я потянулась к ней, но тут же замерла.

      Ди смотрела на меня не мигая, так же, как в то утро. Но что-то с ней было не так.

      У меня пересохло в горле, и я сглотнула.

      – Ди?

      Бровь безупречной формы приподнялась.

      – Кэти?

      При звуках ее голоса мне стало совсем не по себе. Он звучал иначе – был холодным и бесцветным. Интуиция подсказывала мне, что надо бы держаться от нее подальше, хотя я и не понимала, почему.

      – Я уж и думала, что ты вообще не проснешься, – проговорила Ди, расцепив руки. – Ты спала как убитая.

      Я медленно моргнула, оглядывая комнату. Я никогда не была в этих зеленых стенах, не видела захватывающих дух фотопейзажей в рамках. Мебель тоже не выглядела знакомой.

      То же самое можно было сказать и о Ди.

      Подтянув к себе ноги, чтобы держаться от нее подальше, я снова сглотнула, глядя на закрытую дверь рядом с большим дубовым шкафом.

      – Я… я так хочу пить.

      – И?

      Пораженная резкостью ее тона, я уставилась на Ди.

      – Что? – Девушка закатила глаза, выпрямив длинные, стройные ноги. – Ты ждешь, что я принесу тебе? – Она засмеялась, а я удивленно раскрыла глаза, отметив про себя, как все же странно звучит ее голос. – Да-а, хорошенько пораскинь мозгами еще раз. Можно подумать, ты вот прямо сейчас умрешь от жажды.

      Я была так ошеломлена ее изменившимся отношением, что только и могла следить за тем, как она встает и расправляет на себе темную джинсовую ткань. Возможно, мой мозг и вправду был поврежден в супермаркете или я очнулась в какой-то другой вселенной, где нежная Ди превратилась в стервозную Ди.

      Она посмотрела на меня, ее глаза сузились, и Ди напомнила мне женщину в бакалее после того, как ее облик был присвоен Лаксеном.

      – От тебя пахнет кровью и по́том, – сказала она.

      У меня брови полезли на лоб.

      – Это довольно-таки противно. – Она помолчала, наморщив нос. – Это так, к слову.

      Ничего себе. Я прямо-таки сползла по изголовью кровати.

      – Да что с тобой происходит?

      – Что происходит со мной? – Ди снова рассмеялась. – На этот раз со мной все в порядке.

      Я во все глаза смотрела на нее.

      – Я… я не понимаю.

      – Конечно же, понимаешь. Ты ведь не дура. И знаешь, кем еще тебя не назовешь?

      – Кем? – прошептала я.

      Губы Ди изогнулись в жестокой пародии на улыбку, придавшей ее красоте нечто ядовитое.

      – Тебя не назовешь…

      Она придвинулась ко мне, поднимая руку, и я машинально отреагировала. Моя правая рука перехватила ее запястье прежде, чем ее ладонь дотронулась до моей щеки.

      – Тебя