Быки для гекатомбы. Владимир Острин

угрозами, от чего, в итоге, и зависит окончательный результат. Здесь господствует хаос и анархия, ведь никто не прикрывается буквой закона, Богом, интересами революции и контрреволюции. Чужим именем, в конце концов. Апеллировать к превосходящим силам станет только беспомощная и запуганная жертва, тем самым лишь обнажая свою уязвимость. Если грабитель решился, то явно после того, как вышел из-под моральной власти таких сил. А если нет, что он делает напротив жертвы? «Я буду звать на помощь!», «Полиция тебя вычислит!», «Да ты знаешь, чья я жена?!» – покажите мне тех, кого спасли подобные фразы. Ситуация «грабитель и жертва» как никакая иная приближается к охоте – в ней тоже присутствует элемент игры. Хищник, как и налетчик, берет лишь то, что ему нужно. Первый – пищу, второй – деньги. Природа так устроена, что хищник не может не убить, грабители же часто оставляют жертву в живых. Отсюда выросло священное право воинов старины: поживиться вражеским имуществом. Нередко это приводило к полному разграблению захваченных городов. «Vae victis» – услышали римляне от Бренна[13].

      Несколько иначе обстоит дело с узаконенными и глубоко упорядоченными грабежами, которые ведутся представителями власти. Коренное отличие в том, что официальные лица, выгодно прикрывшиеся «интересами общества», всегда могут обратиться к превосходящей силе. Обычно к закону. Нередко к мафии. Упорядоченные грабежи не просто не порицаются, но являются важным и неотъемлемым элементом существования общества. Они прячутся под видом налогов, пошлин, поборов. Но покуда деньги есть производная от потраченного времени, платой за комфорт и безопасность остается непрожитая жизнь. Какой добрый человек не рад помочь нуждающимся? Но много ли найдется желающих оплачивать замок в Австрии какому-нибудь олигарху, генерал-лейтенанту или главе городской администрации, которые предпочтут остаться анонимными? Контролеры, с которыми у нас возник спор, были фундаментом пирамиды упорядоченного грабежа. Такими же, как коллекторы, гаишники, судебные приставы и вообще все онтологические менты. Их никто не заставлял выбирать эту дорогу. Они сами посчитали, что путь наименьшего сопротивления – лучший. Жизнь заставила? Да, но прежде они с такого качества жизнью смирились. Тому, что овец стали пускать на жаркое, а зубастых собак бросили на охрану всего безмозглого стада, предшествовал долгий процесс одомашнивания и дрессировки. Муштры, террора и закармливания.

      Бестолковый спор не мог разрешиться в рамках нормальной логики. В итоге я и Вадим под истошные вопли истерички вышли на промежуточной станции, чтобы дождаться там следующей электрички в сторону города.

      – Я жизнь прожила! Имей уважение! – долетело из закрывавшихся дверей поезда. Когда человек не чувствует за собой никаких иных достоинств, он апеллирует к возрасту.

      Платформа, на которой мы оказались, была типичным полустанком, давно не ремонтировавшимся, забытым среди бескрайних полей и темных чащ. Асфальт, который когда-то покрывал бетонные блоки, давно раскрошился

13

В 390 г. до. н. э. галльский вождь Бренн наголову разбил римлян, разграбил значительную часть Рима и осадил остатки защитников в Капитолии. Осада затянулась, и консулы договорились с Бренном о выкупе золотом. Взвешивали золото фальшивыми гирями врага. Когда римляне запротестовали, вождь галлов со словами «Горе побежденным» (Vae victis) положил на гири свой тяжелый меч.