Создатель Лун с иллюстрациями Сантьяго Карузо. Роберт Чамберс

написанное на обороте:

      Вместе с ними было захоронено тело того подлого предателя, который сдал форт англичанам. Способ его казни был следующим: по приказу благороднейшего графа Суазика предателю сперва заклеймили лоб раскаленным наконечником стрелы. Железо прожгло плоть и было прижато ко лбу так сильно, чтобы клеймо отпечаталось на самой кости черепа. Затем предателя вывели на двор и приказали встать на колени. Он признался, что помогал англичанам. Будучи священником и французом, он попрал свои духовные обеты, чтобы добыть для англичан пароли. Эти пароли он выманил на исповеди у молодой бретонки с острова Груа, которая частенько приплывала на лодке к своему мужу, служившему в форте. Когда форт пал, эта женщина, обезумевшая от гибели мужа, разыскала графа Суазика и сообщила, как священник заставил ее рассказать все, что она знала о форте. Священника схватили в церкви Сен-Жильда в последний момент: он уже собирался в Лорьян. Когда его арестовали, он проклял эту женщину, Мари Тревек…

      – Что? – воскликнул я. – Мари Тревек!..

      – Мари Тревек, – повторил Ле Бьян. – Священник проклял Мари Тревек и всю ее семью и потомков. Его расстреляли, поставив на колени и надев на него кожаную маску, потому что бретонцы, которым поручили казнь, боялись стрелять в священника, пока лицо его оставалось открытым. Священник этот был не кто иной, как аббат Сорг, более известный как Черный Монах, прозванный так за смуглое лицо и черные брови. Его похоронили с колом в сердце.

      Ле Бьян умолк, поглядел на меня и вернул рукопись Дюрану. Жандарм сунул свиток обратно в латунный цилиндр.

      – Итак, – сказал я, – тридцать девятый череп – это череп Черного Монаха.

      – Да, – подтвердил Фортен. – Надеюсь, они его не найдут.

      – Я запретил им продолжать, – раздраженно напомнил мэр. – Ты сам это слышал, Макс Фортен.

      Я поднялся и взял ружье. Малыш подошел и ткнулся мордой мне в руку.

      – Прекрасный пес, – заметил Дюран, тоже вставая.

      – Почему вы не хотите, чтобы его череп нашелся? – спросил я Ле Бьяна. – Было бы любопытно посмотреть, действительно ли клеймо прожгло ему лоб до кости.

      – В этом свитке есть еще кое-что, чего я вам не прочел, – мрачно сказал мэр. – Хотите знать что?

      – Конечно, – ответил я, не скрывая удивления.

      – Дай-ка мне еще раз этот свиток, Дюран, – сказал он и прочитал приписку снизу:

      Я, аббат Сорг, изложивший вышесказанное по принуждению моих палачей, написал это собственной кровью, и с нею я оставляю свое проклятие. Да падет мое проклятие на Сен-Жильда, на Мари Тревек и на ее потомков! Я вернусь в Сен-Жильда, когда мои останки будут потревожены. Горе тому англичанину, которого коснется мой клейменый череп!

      – Какая гадость! – поморщился я. – Думаете, он и вправду написал это собственной кровью?

      – Я собираюсь проверить, – сказал Фортен, – по просьбе господина мэра. Хотя не стану делать вид, будто эта работа мне по душе.

      – Видите, – сказал Ле Бьян, протягивая мне свиток, – здесь подпись: «Аббат Сорг».

      Я с любопытством