Дымный сон. Влад Свон

От творческих личностей много проблем. Поверь мне. Больные люди, отбитые наглухо.

      – Ты адекватный.

      – Поживи со мной неделю.

      – Ох, снова о «ней».

      Дин поднялся, намереваясь уходить, но застыл с опущенной головой.

      – В общем, я попробую, – неуверенно проговорил он.

      – Ого! У меня получилось?!

      – Почти, но не тешься, я только попробую. Без обещаний.

      – Прогресс-прогресс, – Рик похлопал Вокса по плечу.

      – Однако, если я выдам что-то стоящее, ты бросишь пить свою Кей-дрянь.

      – Эээ, с чего бы?!

      – Иначе концовка кофепития, Рикки, сложится для тебя очень печальной.

      – Мыслишь, как писатель, но немного жестковато, не находишь?

      – Я же говорю, отбитые наглухо, – улыбнулся Дин.

      2

      Никто и не вспомнит, когда было решено выделить участок земли под целый район для творческих личностей. В глубинах памяти остался эпизод новостей, где президент произносит речь о возросшем уровне культуры, поддержке начинающих творцов и том, какое будущее они принесут. Естественно, ожидалась материальная поддержка и продвижение по фронтам художественного, литературного, или любого другого мира, связанного с созданием чего-то нового из головы.

      Инициатива казалась интересной, но не без греха и подводных камней.

      За «новорожденные» произведения, выдавалась определенная сумма средств на покупку недвижимости, или ее доли, в свежеотстроенном районе Артаут. Как оказалось, большая часть населения состояла из творческих людей: кто-то писал вшивые фанфики по любимым вселенным, некоторые только-только окончили художественную школу и зарабатывали копейки в социальных сетях, рисуя мультяшных женщин с большими грудями на потеху сексуально неудовлетворенным пользователям. К слову, писатели порно-романов и артеры-18+ удачно заключали союз: один печатает дешевую эротику, второй сопровождает ее обложкой и сочным, но дешевым рисунком. Овцы довольны, а акулы в плюсе.

      Несмотря на изначально введенные на «вход» рамки: объем произведения, популярность, фанатская база и далее, – было решено их снять, и пускать каждого на толику разбирающегося в сакральной сфере создания выдуманных вселенных.

      Артаут превратился в помойку, на девяносто процентов состоящую из бездарностей: жалких писарюжек, строчащих пустые, безыдейные тексты; художников, использующих ИИ для уродливых дизайнов, и не менее уродливых мемов; попрошаек, требующих внимания на их ничтожные пуки в воздух: «Посмотрите, я написал шедевр! Оцените! Ну где же вы! Как вы не понимаете! Идиоты!»; и, конечно же, никуда не деться от банальных нытиков, недовольных абсолютно всем: плохими людьми, ужасным государством, рамками, цензурой и бла-бла-бла.

      Дин не понимал, как обывателей не тошнило от самих себя.

      Но в глубине души он осознавал, что жалость и ненависть к собственной персоне у них зашкаливает настолько, что район стал локальной шуткой, всплывающей в диалогах с обычными прохожими:

      «О, ты из Артаута? А почему еще живой?»

      Процент