Моя лучшая книга. Лион Измайлов

ложечку из чашки не вынимаете, да еще глаза прищуриваете, чтобы ложечка в глаз не попала.

      На другой день привожу друга, приличный человек. Предупредил: ложечку вынь. Он вынул. А официант говорит:

      – Вы русский.

      Я из засады выскакиваю, спрашиваю, как догадался, он же ложечку вынул.

      – Да, – говорит, – вынул, а глаз все равно прищуривает, чтобы ложечка в глаз не попала.

      Взяли профессора, предупредили. Он все сделал: и ложечку вынул, и глаз не прищуривает. А этот все равно:

      – Вы русский.

      – Как догадался? Он ложечку вынул!

      – Вынул и в карман положил!

      Конечно, у нас многие воруют, практически все, есть человек триста, которые не воруют, – они уже сидят. Пьем. Многие пьют. Практически все до одного. Не пьет только тот, кто лечится. Но не надо думать, что мы хуже всех. Бывает, конечно, что мы держим нож в левой руке, а бифштекс в правой, но все же, извините, если за границей в ресторане сидит компания и все они не смеются, а ржут, то это не русские, а немцы; если человек кладет ботинки на стол, то это тоже не русский, а американец; если человек на ходу чешет при женщинах все, что попало под руку, то это не русский, а араб; если лежит прямо на газоне, а потом встает и писает прямо на улице, то это не русский, а индиец. А если вообще ничего не понимает и по сто раз переспрашивает на чудовищном английском языке, то это точно японец.

      Про «новых русских» много анекдотов рассказывают. Мне особенно один понравился. Крутой такой мужик пришел в турбюро и говорит:

      – Куда бы поехать отдохнуть, обстановку сменить?

      Сотрудница говорит:

      – Вот в Кению можно поехать, поохотиться, козлов пострелять!

      Он говорит:

      – Ты чего, ваще, что ли? Я тебе говорю, обстановку сменить, а ты опять – пострелять козлов!

      Но все это ерунда, мы, конечно, научимся и вести себя там, и языкам, и обычаям. Лягушек, может, и не станем есть, а вот устриц уже наворачиваем килограммами. И как бы там к нам ни относились, а я лично испытываю чувство морального удовлетворения от того, что наши люди, пусть «новые», но русские, заставили всех относиться к нам с уважением. Мы теперь там водку с «Зенитами» не продаем и матрешек с кипятильниками не обмениваем. Мы теперь людьми себя за границей чувствуем, потому что он, этот «новый русский», теперь с деньгами туда едет, а это их, иностранцев, более всего убеждает. И правильно сказал когда-то поэт: «Он уважать себя заставил и лучше выдумать не мог!»

      Людоед

      (Письмо зрителя Г. Хазанову)

      Уважаемый господин Хазанов!

      Так получилось, что живу я в маленьком городке довольно средней полосы России. Вы никогда в нашем городке не были, о чем, я думаю, ни капли не жалеете. И напрасно, потому что в нашем городе, бывает, порой случаются события, достойные пера Николая Васильевича Гоголя.

      Но последним писателем, посетившим наш город, был Радищев, проездом из Петербурга в Москву, так что придется мне, вашему покорному слуге, попробовать описать необыкновенное происшествие, случившееся не так давно в нашем замечательном Климовске.

      Артисты