Ванечка. Эдуард Тополь

по квартире и выглянув в окно, майор сказал:

      – Ну чё? Нормальная квартира. – И кивнул на раскладушку: – Ты здесь спала, что ли? – И остановился у настенной фотографии Николая и Зои. – Могли бы и жить… Ты уверена, что запомнила номер «мерседеса»?

      – Вы уже третий раз спрашиваете. – Надя, положив ребенка на кровать, открыла на нем памперс. – Ой! Что ж ты молчал, горе мое? Где у нас памперсы?

      – Значит, уверена? – спросил майор.

      Надя достала из-под кровати пакет с последними памперсами.

      – «МОГ 679 Л», я же сказала.

      – Беда мне с тобой… – вздохнул майор.

      – А мой чемодан вы найдете?

      Глядя, как она меняет памперс ребенку, он развел руками:

      – Как его найдешь? Ладно, я пошел. У тебя хоть деньги-то есть?

      – Двенадцать рублей. А что?

      – Да? А ты пошукай тут. Где-нибудь могут лежать. С приисков.

      – Откуда? Они ж мебель купили.

      – Тоже верно… – Поколебавшись, майор полез в карман своего кителя, достал сложенную вшестеро десятирублевку. – Держи. Заначка была, на пиво.

      – Ну что вы?!

      – Держи, я сказал! И окна закрой – ночью, передавали, гроза будет, – сказал майор и повернулся к ребенку: – Ну, бывай, Иван! В детдоме вырастешь бандитом – встретимся!

      Читая на пакете детского питания «Хипп» инструкцию, Надя неумело разводила кашу молоком, когда за окном началась та знаменитая гроза, которая летом 1998 года срывала в Москве крыши с домов, выбивала окна и повалила почти все деревья на улицах…

      А в квартире у Ванечки, дернутая порывом ветра, хлопнула и чуть не разбилась оконная створка, отчего Ванечка испуганно задрожал губками, готовясь заплакать.

      Надя, выглянув в окно, ухватила распахнувшуюся створку, притянула ее, закрыла на щеколду.

      – Боже, что делается!

      Подхватив Ваню, посадила его у кухонного стола на стул и стала кормить кашей.

      – Не бойся, это просто гроза. Кушай… Вот так!

      Но Ваня, подержав кашу во рту, брезгливо вытолкнул ее обратно.

      – Почему, Ваня? – чуть не расплакалась Надя. – Я сделала по инструкции. Ну, скушай, пожалуйста!

      Однако Ваня, сжав губы, отворачивался.

      – Ну, Ваня! Я тебя очень прошу!..

      Тут грянул гром, Ваня испуганно посмотрел на Надю.

      – Видишь? – сказала она. – Боженька сердится. Боженька говорит: надо кушать!

      Ваня послушно открыл ротик.

      Надя, открывая свой рот вместе с Ваней, стала кормить его, подбирая ложкой то, что стекало с его губ на подбородок:

      – Ам!.. Молодец!.. А гроза – это не страшно. Подумаешь, гроза! У нас в Сибири знаешь, какие грозы! Не то что…

      Оглушающий удар грома и шквального ветра прервал эту идиллию. Зазвенели разбитые на соседних балконах банки и пустые бутылки. За окном стали проноситься куски кровельного железа и черепица, сорванные с крыш.

      – Ё-моё!.. – испугалась Надя. – Господи!..

      Еще удар грома, стул пол Ванечкой закачался, Ванечка испуганно заревел.

      Надя схватила его на руки:

      – Нет-нет, мой родной! Не бойся! Не бойся!