Время жестоких чудес. Ольга Небелицкая

молчал.

      – А потом полыхнул пожар. Пожар – буквально. Причину так и не установили. Большинство дефенсоров, бумаг и оборудования не спасли. Очевидно, кто-то пытался замести следы. Андрея быстро убрали – перевели на Кольский полуостров. В апреле нашли его тело в заброшенной шахте. Кульчицкому-старшему передали: свалился то ли по дурости, то ли самоубился. Доступно?

      Нагавкина говорила быстро, отрывисто, как дрова колола. Сухие щепки слов летели во все стороны. Сашка потер щеку, будто его царапнуло по лицу.

      Наконец он спросил:

      – А кто еще был в «Экране»?

      – Конышев Евгений, Образов Константин, Клименко Ирина, – Нагавкина пристально посмотрела на Сашку, но он смотрел с прежним растерянным выражением. – Коллеги и друзья Кульчицких… в то время.

      Нагавкина отвела глаза в сторону и добавила:

      – Сейчас первые двое работают на кафедре физики в университете, где учится твоя Ксения.

      – Она не моя!

      Потом до Сашки дошел смысл сказанного. Он вскочил, и табуретка с грохотом упала на пол. Нагавкина не шелохнулась. Сашка поднял табуретку и остался стоять, держа ее в руках, будто забыл, что делать дальше.

      – Ксеня знает? А они во всем замешаны? А сейчас? – В голове теснились вопросы, Сашка дунул на некстати упавшую на глаза прядь волос. Лоб вспотел. Нагавкина подошла, спокойно забрала у него из рук табуретку и поставила ее на место. Сашка сел с потерянным видом.

      – Ксения не знает. – Нагавкина вернулась на свое место. – И мы не знаем, кто из них в какой степени задействован в деле, – она поморщилась, – нет никакого «мы». Когда-то я была «мы» – легко отождествлять себя с могущественным органом власти, правда? А теперь у меня от этого самого органа власти одна пенсия осталась. Ну и опыт, что уж.

      Она потрогала кулон на шее. Какой-то камешек, обрамленный металлом. Вздохнула.

      – Ира Клименко не поверила в вину Андрея. Мы… я успела его допросить. Он все отрицал. Утверждал, что в тот вечер не мог оказаться в Юрмале, потому что ходил на дискотеку. Андрей был меломаном, это все знали. Я поражалась: сын Кульчицкого, астрофизик, аспирант – и такой балбес с такими интересами. Футбол, музыка, девочки… и космос. Как он все совмещал? Загадка. Но Бенцион Владимирович не держал в команде лишних, Андрюша был по-настоящему талантлив… во всем.

      Нагавкина сдвинула брови.

      – Андрей уверял, будто в тот вечер было уникальное событие: западный диск-жокей, впервые в СССР. В клубе «Октобрис» было много фотографов и репортеров, Андрей говорил, что вылез на сцену и почти наверняка засветился на фото. Умолял меня поднять хронику… я не успела.

      Зато администратор за стойкой гостиницы вспомнила, что он спрашивал, как пройти на автовокзал. И в кассе на автовокзале подтвердили, что молодой человек покупал билет до Юрмалы. – Нагавкина смотрела на фото Андрея. – Все запомнили его улыбку и свитер. Мое расследование… в общем,