Ещё не вечер, господа!. Елена Серебрякова

Волосы собраны на голове, заплетенная коса обвивает затылок, лоб открыт, нос прямой, брови тонкие, четкие, в разлет, глаза зеленые и такие лучезарные, будто за ними включены маленькие лампочки. Губы полные и при разговоре нижняя губа выпирает немного вперед.

      – За такой не грех и приударить, – пронеслось в голове, но тут же вспомнились слова Неустроева.

      – Вот, почитайте! Боже мой, почему я не предъявила письма следствию? Хотя они со мной только один раз беседовали и то, когда я забирала тело из морга. Просто сообщили, что убийца установлен и наказан.

      Очкасов посмотрел несколько писем и понял, что Моравецкий все время нуждался в деньгах. Других тем в своих письмах он не обозначал. Формы выпрашивания денег были разные. От вежливых, с упором на жалость, до угроз физической расправы.

      – Значит, Иван Иванович был прав, а вам, Зинаида, морочили голову мои столичные коллеги.

      – Они не сказали, что Моравецкий не убийца, они сказали, что убийца задержан и понес наказание. Я, наверное, сама так решила.

      – Вы решили правильно, – молвил Очкасов и задержал свой взгляд на женщине.

      – Если вы вздумали за мной ухаживать…

      – Я вас перебью. Ухаживать не могу по двум обстоятельствам: помолвлен с девушкой, которую люблю с детства. И второе – мое жизненное кредо – восстанавливать справедливость. У вас есть жизненное кредо? Осмелюсь спросить.

      – Я тоже мечтала помогать людям. Закончила фельдшерскую школу, но потом замужество, переезд и трагедия. Никак не соберусь с силами попроситься на службу в городскую больницу.

      – Хотите я вам помогу?

      – Нет, я все должна делать сама, так меня воспитали.

      – Вернемся к нашей теме, – предложил Очкасов, – вы разрешите письма Моравецкого взять с собой. Обязуюсь вернуть через три дня.

      – Не возражаю.

      – Тогда буду вас ждать во вторник на Сенной площади в то время, которое назовете вы.

      – Мне удобно в полдень. И, вообще, вам ко мне домой лучше не приходить. Вы понимаете?

      Справка о беседе с Аганиной майору понравилась. Похвалил Неустроев за полученные письма Моравецкого, в которых четко просматривался мотив убийства.

      За два месяца Очкасовым было проведено пять встреч с Аганиной. Настал момент, когда уровень обоюдного доверия позволил перейти к личности Парвуса. До этого Аганина уже дважды упоминала Громан в своих разговорах. Облюбовали столик в кофейне купца Амбарцумова в Константиновской слободе. Место не проходное, посетителей мало.

      – Скажите, ваша подруга Громан, о которой вы несколько раз упоминали, не та несчастная женщина, связавшая свою судьбу с беглым социалистом Парвусом?

      – Верно! Катенька без ума влюбилась в этого ловеласа и непорядочного человека.

      – Ее надобно предостеречь. Любовные отношения с этим человеком могут испортить ей всю жизнь. Вы не представляете, как он опасен.

      – Поздно, Сергей, поздно. Она уехала к нему в Константинополь.

      – Куда-куда? –