Ядовитый цветочек для тёмного мага. Валентина Гордова

на лоб. Сложно сказать, что поразило и возмутило сильнее. Слова «незаменимого и самого лучшего» или та скорость, с которой он расчищал себе путь для побега.

      Хм, надо почаще его пугать что-ли, вон как активно работает.

      Запоздало заметила, что Арнар больше не сверкал угрожающе-предвкушающим взглядом на Эфера – он насмешливо смотрел на меня, повернув и чуть наклонив голову и приподняв тёмную широкую бровь.

      Пришлось быстро натягивать маску невозмутимости.

      Я смущённо кашлянула – взгляд мага из насмешливого стал откровенно издевательским.

      – И нечего так смотреть, – укорила нервно.

      – Как так? – вот у кого невозмутимость выходила мастерски.

      Ответить я не успела. Только открыла рот, как вдруг грохот, следом за ним оглушающий скрипящий скрежет, а после тишина… И только сиплый голос поражённого Арвена:

      – Убёг!

      По непонятным причинам меня вдруг кольнула зависть. Я бы тоже хотела убежать, лишь бы не стоять под этим пронзительным, словно изучающим взглядом посмеивающегося надо мной ночного гостя.

      – Как убёг? – удивилась совсем не искренне, широко шагая к двери, которая открылась впервые за… даже не знаю, сколько. – Куда убёг? А работать кто будет?!

      – Как будто он до этого работал, – злобно съехидничал наш повар. – Говорил я тебе: давай отравим. А ты что? «Воня-а-а-ать буу-удет»!

      Сморщившись, кисло посмотрела на мужчину поверх плеча. На другого мужчину, так и стоящего у приоткрытой двери в зал, старалась взглядом даже не косить. Что-то мне подсказывало, что не понравится мне выражение его лица. Совсем.

      – Мирейна, – позвал Арвен серьёзно, в два шага оказался передо мной, частично закрыв собой неуловимо напрягшегося Арнара, заглянул мне в лицо и негромко, но строго заговорил. – Подумай о таверне. Ты совершишь преступление на благо всех нас!

      – О, Луна, замолчи! – взмолилась отчаянно. А ведь на какое-то мгновение я даже решила, что услышу что-нибудь стоящее! Глухо простонав, подняла голову и беспомощно провыла: – Богиня, за что ты окружила меня такими идиотами?!

      Богиня, в силу того, что взывала я к ней не напрямую, а через потолок и весь второй этаж таверны, не ответила.

      Но тут открылась ведущая в зал дверь, на кухню тяжело шагнул Епифан и грудным басом малость растерянно уведомил:

      – Там феи прилетели. Требуют девственницу.

      Подавив рыдания от жалости к себе, сокрушённо покачала головой и одними губами повторила:

      – За что?!

      Луноокая промолчала вновь… будь неладен этот потолок.

      Странный скрежет снизу, и в тишине кухни раздался дрожащий от страха голос приползшего обратно Эфера:

      – Господин страшный маг уже ушёл?

      Я не ответила, продолжая обречённо созерцать наш деревянный потолок. Кстати, надо разобраться с тем потемнением над печкой. Губкой отмыть не получилось, но ведь не зря же я взяла все те книги по бытовой магии!

      – Мир, –