В поисках солнца. Мария Берестова

за горами, и морские ветра беспокоили его весьма отчётливо.

      – Найдётся мне дело где-нибудь на равнине? – прямо спросил Брюк, вглядываясь в лицо Дерека.

      Тот, не сразу сообразив, в чём суть вопроса, растерянно поморгал; впрочем, лицо его почти сразу застыло: он осознал, что всё-таки сможет сбежать в повозке, если и Брюк после затеряется где-то в дальних краях.

      Связи Дерека были самыми широкими: он постоянно помогал работникам Цитадели устроиться самим или устроить своих родственников, и именно через него проходили все рекомендации.

      Сердце снова оживилось надеждой; призрак свободы замаячил на горизонте.

      Быстро обговорив, куда Брюк сможет податься с рекомендацией Дерека, они приступили к выполнению плана.

      Повозка с отходами представляла собой зрелище ни капли не аппетитное. По правде сказать, до такой степени неаппетитное – да и амбре от неё исходило соответствующее! – что Дерек невольно содрогнулся и подумал было, что зря он мутит такие шпионские игры, и стоит вернуться к варианту «просто выйти наружу».

      Заметив, как перекосило сообщника, дядька Брюк успокаивающе махнул рукой:

      – Сча я тебе дам дерюжку, завернёшься под картофельные очистки и прекрасно доедешь.

      Пока дядька расчищал место, куда можно было бы припрятать целого человека, Дерек вертел так и сяк выданную ему дерюжку – материал сильно изгвазденный, но, по крайне мере, чище всего того, что было в повозке.

      – Так, смотри, – дядька ткнул Дереку в угол повозки, – ложись так, чтобы вон там в щель смог дышать.

      Дерек подчинился, поморщившись: дно повозки пахло соответствующе. Дядька накрыл его дерюжкой, заботливо подоткнул со всех сторон, кроме головы, и принялся аккуратно засыпать сверху объедками, явно стремясь сохранить естественность композиции.

      – Не дрейфь, – успокоительно прогудел он, закончив. – Они на выход никогда не проверяют, что везёшь, только на вход осматривают.

      Устроившись на привычном месте спереди – почти над Дереком – дядька причмокнул губами и направил свою кобылку вперёд.

      Скрипели колёса, всхрапывала лошадь, что-то напевал себе под нос дядька. Приноровившись дышать через раз, чтобы меньше ощущать досужий запах, Дерек печально размышлял о том, насколько же он привык к элементарному комфорту. Всего-то ничего полежал на жёстких досках – уже тело ноет, не говоря уж о брезгливости, которая настойчиво дёргала подсознание, побуждая поскорее вскочить и нестись в баню отмываться.

      Мысль о пропаренной бане и тёплой мягкой постели заставила Дерека беззвучно вздохнуть. С присущей ему иронией он подумал, как же нелепа и приземлёна натура человека! На фоне всех тех высоких понятий, которые он отбросил, как мусор, решившись на свой побег, сильнее всего удерживало и манило его назад – стремление к комфорту.

      Стремление к тёплой, сытой, чистой и безопасной жизни – ведь, при всех недостатках служения Грэхарду, уровень комфорта ему был обеспечен не меньший, чем тот, каким пользовался и сам владыка.

      Дерек