Любовница Иуды. А. Г. Гайсин

тебя не учили: никогда не клянись?

      – Учили. Но это не моя монета. Мне её подсунули.

      – Кто? Первосвященники из Центра? – Ферапонтов насмешливо прищурился и, не выдержав напряжения, озорно подмигнул.

      – Если б я знал, – сокрушенно вздохнул Иуда и развел руками.

      – Под дурачка работаешь? – Губернатор свистнул, по-мальчишески поджав нижнюю губу.

      В дверном проеме смежной комнаты возникла квадратная фигура в алой косоворотке, в черных плисовых шароварах с багровыми символами солнца – на ягодицах и спереди возле паха. Кривоватые ноги вошедшего были обуты в мягкие кожаные ичиги. На угловатом остром лице застыла опасная ленивая безмятежность, словно у каменного истукана или у солдата преторианской гвардии, стоящего на посту возле Антониевой башни.

      – Видишь этого доброго молодца? Его зовут Коляня. Сейчас он изнасилует тебя, как некогда содомяне – гостей Лота, а потом нежно задушит. Я же объявлю восставшему народу, что казнен его заклятый враг, агент Тель-Авива и господина Президента. Твоя кровь надолго скрепит нас: меня и островитян.

      – Это не моя кровь. Я её на время одолжил, – спешно вставил Иуда, косясь на угрюмого парня, чья широкая спина уже застила свет, струившийся сквозь щели между вишневыми шторами.

      – Ты это расскажи двум местным литераторам – Александру Гайсину и Ирнегу Тимсу. Они будут в восторге. А мне лапшу на уши не вешай. Кто ещё состоит в твоей диверсионной группе?

      Ферапонтов плюхнулся в кресло, освобождая пространство для маневра Коляне.

      – Никто. Я один, как перст. Без всякой помощи сверху и снизу, – промямлил Иуда. Он снова, как две тысячи лет тому назад, ощутил вселенский холод одиночества.

      По знаку губернатора Коляня сделал несколько рысьих шажков к арестанту, шелестя палаческой рубахой. Затем вдруг тонко вскрикнул, словно наступил на торчавший в паркете гвоздь, и стремительно выбросил вперед ногу, целясь Иуде в лицо. Тот тяжелым мешком отлетел к серванту, свалив две пустые бутылки из-под шампанского.

      Следователь Джигурда вскочил с дивана и возмущенно сдернул с носа очки.

      – Это противозаконно, Тимур Иванович!

      – Чего?! Законник выискался. Кто не с нами, тот против нас. Вот и весь закон, – цыкнул губернатор и опять обратился к Иуде, который медленно поднимался с пола. – Где окопалось ваше масонское гнездо? Только не говори, что на небе…

      Тыльной стороной ладони Иуда вытер кровь с разбитых губ, смерил обидчика взглядом и решил потерпеть: чтобы не осложнять обстановку или, что ещё хуже, не проститься с землей раньше срока. А с Коляней он ещё успеет разобраться… Поэтому сказал немного униженным тоном:

      – Спросите лучше у Марсальской. Может, она знает?

      Ферапонтов опять вскочил с кресла, схватил Иуду за грудки и с силой тряхнул.

      – При чем тут Ираида Кондратьевна? Говори,