Виконт де Бражелон, или Десять лет спустя. Том 2. Александр Дюма

скажите же, будьте откровенны; между друзьями не должно быть никаких тайн!

      – Ответьте и вы мне, к чему такая суровость в течение целых трех или четырех месяцев?

      – Суровость?

      – Разумеется. Разве вы не запретили мне посещать вас?

      – Увы, мой друг, – заговорила г-жа де Бельер с глубоким вздохом, – ваш приезд ко мне принес вам большое несчастье; за моим домом следят; те же самые глаза, которые видели вас тогда, могут увидеть вас опять. Словом, я нахожу, что безопаснее мне приезжать сюда, чем вам ко мне; вы и так несчастны, и я не хочу, чтобы из-за меня вы стали еще несчастнее.

      Фуке вздрогнул.

      Эти слова снова напомнили ему финансовые заботы, а он стал уже было погружаться в любовные грезы.

      – Я несчастен? – проговорил он, силясь улыбнуться. – Право, маркиза, вы говорите таким печальным тоном, что, пожалуй, заставите меня самого поверить вашим словам. Неужели эти чудные глаза смотрят на меня только с жалостью? А мне так хотелось бы прочесть в них другое чувство.

      – Не я печальна, а вы: взгляните на себя в зеркало.

      – Я действительно немного бледен, маркиза, но это от усиленной работы; вчера король попросил у меня денег.

      – Да, четыре миллиона, я знаю.

      – Неужели вам это известно? – воскликнул пораженный Фуке. – Откуда вы это узнали? Ведь это было после того, как королевы удалились к себе, оставался только одни человек, когда король…

      – Видите, я знаю, этого довольно, не правда ли? Итак, продолжайте, друг мой: король попросил у вас…

      – Так вы понимаете, маркиза, надо было добыть деньги, сосчитать их, разнести по книгам, для всего этого требуется время. С тех пор как умер Мазарини, финансовые дела несколько запутались и расстроились. Мои служащие завалены работой, вот почему я не спал эту ночь.

      – Значит, у вас есть эта сумма? – спросила с беспокойством маркиза.

      – Ну, маркиза, – весело отвечал Фуке, – хорош был бы министр финансов, у которого в кассе не нашлось бы жалких четырех миллионов!

      – Я уверена, что они у вас есть или будут.

      – То есть как это будут?

      – Он еще так недавно просил у вас два миллиона.

      – Напротив, маркиза, мне кажется, с тех пор прошла целая вечность; но, пожалуйста, перестанем говорить о деньгах.

      – Напротив, будем говорить именно о деньгах, друг мой.

      – О!

      – Послушайте, я для этого только и приехала сюда.

      – Но что же вы хотите сказать по этому поводу? – спросил министр, и в глазах его блеснуло тревожное любопытство.

      – Скажите, господин Фуке, министр финансов – лицо несменяемое?

      – Вы удивляете меня, маркиза; вы говорите со мною, как вкладчица.

      – По очень простой причине: я желаю поместить к вам капитал и, естественно, желаю знать, надежная ли у вас фирма.

      – Право, маркиза, я не могу догадаться, к чему клонится ваш разговор.

      – Я серьезно говорю вам, дорогой господин Фуке: у меня есть капитал, который стесняет меня. Мне надоело покупать земли, и я хотела бы попросить кого-нибудь из моих