Виконт де Бражелон, или Десять лет спустя. Том 1. Александр Дюма

принадлежит к их числу – находят наслаждение в уверенности, что все потеряно и наконец настал час, когда надо погибнуть.

      – О, надеюсь, ваше величество, – сказал Атос, – что вы еще не дошли до такой крайности!

      – Если вы говорите мне это, граф, если вы стараетесь оживить надежду в моем сердце, значит, вы неправильно поняли меня. Я приезжал в Блуа, граф, просить как милостыню миллион у Людовика, надеясь при его помощи поправить свои дела. Но брат мой Людовик отказал мне… Вы видите, что все погибло.

      – Позвольте, ваше величество, не согласиться с вами.

      – Как, граф, вы не предполагаете во мне достаточно мужества, чтобы оценить свое положение?

      – Ваше величество, я всегда замечал, что резкие повороты судьбы случаются именно в отчаянных положениях.

      – Благодарю вас, граф. Отрадно встретить человека с таким сердцем, как ваше, человека, чья вера в бога и монархию никогда не позволит ему разувериться в судьбе короля, каким бы испытаниям она его ни подвергала. К несчастью, ваши слова, граф, похожи на лекарства, которые излечивают раны, но бессильны против смерти. Благодарю вас, граф, за желание утешить меня; благодарю за вашу добрую память, но я знаю, что мне нужно делать… Теперь меня ничто не спасет. И я так уверен в этом, что еду в изгнание с моим старым Парри; еду упиваться своими бедствиями в пустынном убежище, которое предлагает мне Голландия. Там, поверьте мне, граф, скоро все кончится. Смерть не замедлит явиться. Ее так часто призывало это тело, терзаемое душевными муками, и эта душа, взывающая к небесам.

      – У вашего величества есть мать, сестра, братья, вы глава семейства, вы должны просить у бога долгих лет жизни, а не скорой смерти. Вы в изгнании, в несчастье, но за вами ваше право. Вы должны искать битв, опасностей, подвигов, а не покоя смерти.

      – Граф, – ответил Карл, улыбаясь с невыразимой грустью, – слыхали ли вы когда-нибудь, чтобы король завоевал государство с одним слугою, таким старым, как Парри, и с тремястами экю, которые везет этот слуга в своем кошельке?

      – Нет, этого я не слыхал, но я знаю, что не один развенчанный король вступал на престол с помощью твердой воли, постоянства друзей и миллиона франков, умело израсходованного.

      – Вы, очевидно, не поняли меня? Этот миллион я просил у брата моего Людовика… и мне было отказано.

      – Ваше величество, – произнес Атос, – не угодно ли вам уделить мне несколько минут и внимательно выслушать то, что мне остается сказать вам?

      Карл пристально посмотрел на Атоса:

      – Извольте, говорите.

      – Соблаговолите пройти ко мне, ваше величество, – сказал граф, направляясь к дому.

      Он привел короля в свой кабинет и предложил ему сесть.

      – Ваше величество, – начал он, – говорили мне, что при нынешнем положении вещей в Англии с помощью миллиона франков вы сможете возвратить себе престол?

      – Могу по крайней мере решиться на попытку и, если она не удастся, умереть как подобает королю.

      – Так исполните ваше обещание и выслушайте меня терпеливо.

      Карл