Виконт де Бражелон, или Десять лет спустя. Том 1. Александр Дюма

успел виконт де Бражелон привязать лошадь к железным перилам крыльца, как к нему выбежал запыхавшийся Сен-Реми, придерживая одной рукой толстый живот, а другой рассекая воздух, как гребец рассекает воду веслом.

      – Виконт! Вы здесь, в Блуа? – воскликнул он. – Какое чудо! Здравствуйте, господин Рауль, здравствуйте!

      – Мое почтение, господин де Сен-Реми.

      – Как госпожа де Лаваль… я хочу сказать, как госпожа де Сен-Реми будет счастлива, когда увидит вас! Но пойдемте! Его высочество завтракает. Надо ли тревожить его? Дело у вас важное?

      – Да как сказать… Возможно, что минута промедления не понравится его высочеству.

      – Если так, нарушим правила. Пойдемте, виконт! Впрочем, его высочество сегодня в духе… И притом вы привезли нам новости?

      – Очень важные.

      – И, вероятно, хорошие?

      – Самые приятные.

      – Так идемте скорей! Как можно скорей! – вскричал добряк, поправляя на ходу свой костюм.

      Рауль шел за ним с шляпой в руке, немного смущенный торжественным звоном шпор по паркету огромных зал.

      Как только он вошел во дворец, в знакомом нам окне опять показались головки, и оживленный шепот выдал волнение девушек. Видимо, они приняли какое-то решение, потому что черноволосая головка исчезла, а белокурая осталась в окне, прячась за цветами и внимательно глядя сквозь листья на крыльцо, по которому виконт вошел во дворец.

      Между тем виконт, явившийся причиной всех этих волнений, шел следом за дворецким. По донесшемуся к нему шуму торопливых шагов, аромату вин и кушаний, звону бокалов и посуды он понял, что приближается к цели. Пажи, служители и лакеи, находившиеся в комнате перед столовой, встретили гостя с учтивостью этого края, вошедшей в пословицу. Некоторые были знакомы с Раулем, и почти все знали, что он приехал из Парижа. Можно сказать, что его появление нарушило на минуту перемену блюд.

      Паж, наливавший вино его высочеству, услышав звон шпор в соседней комнате, обернулся с детским любопытством и не заметил, что льет вино уже не в стакан герцога, а на скатерть.

      Герцогиня, не столь поглощенная своими мыслями, как ее достославный супруг, заметила рассеянность пажа.

      – Что такое? – спросила она.

      – Что такое? – повторил герцог. – Что там случилось?

      Сен-Реми воспользовался удобной минутой и просунул голову в дверь.

      – Зачем меня беспокоят? – спросил герцог, кладя на тарелку солидный кусок одного из самых огромных лососей, которые когда-либо поднимались вверх по Луаре, дабы попасться на удочку где-то между Пенбефом и Сент-Назер.

      – Приехал курьер из Парижа. Но он может подождать, пока завтрак…

      – Из Парижа! – удивился герцог, роняя вилку. – Курьер из Парижа, говорите вы? А от кого?

      – От принца, – поспешил сообщить дворецкий.

      Принцем называли в те времена принца Конде.

      – Курьер от принца? – сказал герцог с беспокойством, замеченным всеми присутствующими и удвоившим общее любопытство.

      У герцога мелькнула, быть может, мысль, что вернулись