Тантатива №2. Александр Солин

баба Нюся спросила:

      «Мишаня, молочка парного не хочешь? У соседки взяла, своего-то теперь нет…»

      Я вспомнил, как давился им в мои малолетние утра и поспешил отказаться:

      «Спасибо, бабуля, я теперь по утрам кофе пью!»

      «Эх, совсем ты там у себя от природы отбился!» – огорчилась баба Нюся.

      Муж бабы Нюси погиб в войну и с тех пор дед с братом помогали ей, чем могли. После завтрака мы с дедом обошли ее хозяйство и наметили план работ. Надо было подправить крышу, забор, залатать щели в хлеву и сарае, еще кое-что по мелочи – словом, все то, до чего по причине занятости не доходили руки ее сына и было не под силу двум ее внучкам.

      «Это все ерунда! – приговаривал дед. – Главное, Мишка, в деревне – это сенокос. Когда-то я любил косить. Мужик перво-наперво должен был уметь косить. Не драться, а косить. Как говорили, каждый, кто дорос, спеши на сенокос. Сейчас сестра корову не держит, так что сено заготавливать не надо…»

      Дед отпилил кусок доски и продолжил:

      «Это же я упросил тебя Мишкой назвать… Был у меня на фронте друг боевой Мишка Фадеев. Сколько мы с ним прошли! Погиб за месяц до конца войны… Меня спас, а сам погиб… На войне ведь как: кого-то ты спасаешь, кто-то тебя… Так вот мы, бывало, лежим в поле и мечтаем, как после войны выйдем с косами на луг, да как махнем!..»

      Дед вытер глаза рукавом рубахи и произнес в сторону:

      «Эх, Мишка, Мишка… Лежит теперь там где-то, а над ним чужая трава…»

      И глядя на меня:

      «А ты живи, Мишка! Купайся, загорай, девок щупай! В общем, живи, на полную катушку!»

      Какое тут живи! Не мог же я оставить деда наедине с молотком, топором, пилой и гвоздями! Так и колобродил с ним весь день, а как солнце покатилось за лес, пошел на речку. А там уже полдеревни и, конечно, Светка. О, да, ей нечего было скрывать. Как говорит мой дядя Леша: всё при ней и в лучшем виде. Возле нее терся незнакомый парень лет на пять старше меня. Увидев меня, Светка закричала:

      «Мишаня! Ты, может, еще и плавать умеешь? А ну-ка, покажи!»

      И я показал: с разбега сиганул в воду и в три маха достиг другого берега. Благо, речка была неширокая. Потом выплыл на середину и минут пятнадцать плескался там, пофыркивая. Когда выбрался на берег, Светка одобрительно разглядела меня и сказала:

      «И правда спортсмен»

      Незнакомый парень рядом с ней косо на меня глянул.

      Вечером пришла сестра Зоя (они с сестрой Ларисой жили с отцом и матерью отдельно от бабы Нюси), и мы устроились с ней во дворе.

      «Ну, и как тебе у нас?» – первым делом спросила она.

      «Хорошо, Зоечка! – с легким сердцем признался я. – Какие вы здесь все хорошие, правильные и… – запнулся я, подыскивая слово. Найдя, добавил: – …простые. В хорошем смысле, конечно…»

      «Всякие есть…» – уклонилась сестра.

      «Ты мне вот что скажи… – заторопился я. – Ты дом бабы Нюси хорошо знаешь. Скажи мне, что еще сделать. Может, засовы поправить или там дверь где-то плохо закрывается или что-нибудь еще… В общем, подумай и скажи, хорошо?»

      «Хорошо!» –