Когда снега накроют Лимпопо. Евгения Райнеш

произнес я, застегивая на Чебе сандалики. – Признавайтесь, вы же слышали о том, что произошло в зоопарке?

      Наверное, она кивнула, не осознавая, что я ее не вижу, так как вожусь с отстающей липучкой. Нависла недолгая пауза. Затем над моей склоненной головой раздалось короткое:

      – Да.

      – И у вас наверняка есть какие-то свои соображения на этот счет, – я не спрашивал, а уверенно констатировал.

      – Может быть… – ответила бабАня уклончиво.

      Мы с ней оба знали, что Чеб все прекрасно понимает, поэтому говорили туманно, стараясь не вдаваться в ужасную конкретику. Надо мной нависла еще одна проблема: как-то нужно было объяснить сыну, почему мы не пойдем сегодня в зоопарк. И завтра, скорее всего. И вообще непонятно, когда опять прогуляемся по чудесным тенистым дорожкам с веселенькими плиточками. Честно говоря, после случившегося мне не хотелось, чтобы Чебик как-то соприкасался с «Лимпопо».

      – А что вы думаете о том, кто открыл клетку? – все таким же небрежным тоном поинтересовался я.

      Все-таки бабАня являлась гласом народа, и ее мнение заслуживало самого пристального внимания.

      – Перевертыш, – невнятно и нехотя произнесла она.

      – Перевертыш? – переспросил.

      – Ага, – ей явно не хотелось говорить на эту тему. – Не найдут.

      – Лимпопо, – вдруг четко раздалось над моей головой неловким детским голосом, похожим на срывающийся басок медвежонка.

      От неожиданности я вскочил. И от нее же неловко произнес, глядя в глаза Чеба:

      – Я надеялся, твоим первым словом будет «папа». Чебик, повтори, что ты сказал.

      Но сын глядел на меня светлыми большими глазами, в которых всегда светилась нечеловеческая сообразительность, и молчал. Так же, как и все четыре с небольшим года своей жизни. Я обернулся к бабАне, ища поддержки свидетеля:

      – Он только что сказал? Антон же говорил, верно? Мне не послышалось?

      – «Лимпопо», – подтвердила бабАня. – Антоша так сказал. Мы сегодня сказку читали, Чуковского. «Где гуляет гипо-по по широкой Лимпопо». Верно, Антоша?

      Чебик упрямо молчал.

      – Но это же… – я махнул рукой, успокаиваясь. – Врач говорит, нельзя его заставлять. Придет время, сказала Ирина Анатольевна, вы еще с радостью будете вспоминать его молчание. Такое у мальчиков часто бывает. Они долго безмолвствуют, а потом начинают говорить много и без остановки. Пришло то самое время, как вы думаете?

      БабАня покачала головой:

      – Не похоже, что он собирается говорить без остановки. Наверное, что-то его сильно впечатлило, так Антоша? Тебе понравилась сказка? Завтра еще почитаем.

      Чебик энергично покрутил головой.

      – Ты говорил про зоопарк? – догадался я.

      Сын обнял себя за плечи, развернулся вполоборота.

      – Мы сегодня не можем пойти в Лимпопо. Там… Ремонт!

      Объяснение так себе, но давало несколько дней форы.

      – Ты же помнишь, как у нас был ремонт?

      Чеб посмотрел на меня удивленно, но кивнул. Он помнил.

      – Все