Кошки не пьют вино. Стелла Фракта

сортировку, контролировал процессы мацерации, ферментации, выдержки – но никак не магическим ритуалом синьора Джузеппе Д'Анджело, который, как писали в недавней винной периодике, ежемесячно на новолуние спускается в погреб и проводит какие-то манипуляции с вином, рисует ключи Соломона на каменном полу подземелий и призывает в услужение демонов!

      После того как Алекс сказала, что Д'Анджело – собранный по крупицам искусственный образ, – все встало на свои места. Легенды он мог почерпнуть из старых фольклорных преданий, приправить алхимическими метафорами, уболтать группу легковерных дурачков, впечатленных невероятной историей – и дело сделано.

      Уильям Гатти захлопнул книгу, положил на кресло рядом с собой, поднялся на ноги, сделал круг по комнате и уселся обратно. Без пяти минут восемь собаки оживились, по очереди выбегая из открытой двери, Уилл последовал за ними, но остановился на краю широкого крыльца-террасы.

      Алекс Марло – в круглых черных солнечных очках, в белой майке без белья и шортах цвета хаки – притормозила в пятидесяти метрах от дома, как только три собаки поравнялись с ней, громко лая и отчаянно размахивая хвостами.

      – Привет! – воскликнула она, широко улыбаясь окружавшей ее своре, а затем помахала замершему на крыльце Уиллу. – Привет!

      Когда он приблизился, она уже трепала по холке каждого пса по очереди, присев на корточки.

      Уилл взял ее велосипед.

      – Алекс, это Бастер, Уинстон, Айрис, – произнес он. – Бастер, Уинстон, Айрис, это Алекс.

      Джек-рассел-терьер чихнул, тряхнув головой, обнюхивая белые кроссовки.

      – Да, ребята, у нее кошка.

      – Насколько я поняла, это их не смущает, – хохотнула Алекс, чуть не свалившись на землю от напора Уинстона – песочно-пятнистого цвета здоровяка, помеси овчарки и золотистого ретривера.

      Айрис, трехцветная бордер-колли, воспитанно заглядывала женщине в глаза и подставляла голову, чтобы дождаться своей порции ласки.

      Алекс встала, Уилл покатил велосипед по узкой песчаной дорожке к дому. С виноградников ветер доносил сладкую и горячую пыль, стрекотание насекомых аккомпанировало плавному движению солнца к горизонту.

      – Что на ужин?

      Она шла вслед за ним, собаки то забегали вперед, то притормаживали, путаясь между ног.

      – Сибас, – отозвался он, не оборачиваясь.

      – Кошачий ужин! – одобрительно кивнула Алекс, разглядывая каштановую копну хаотично лежащих локонов, прямую спину в клетчатой рубашке, округлости упругих ягодиц в бежевых штанах.

      Уилл прислонил велосипед к крыльцу, собаки уже вбежали по ступеням на веранду и терпеливо ждали у дверей. Он хотел спросить, пришлось ли ей применять силу, чтобы отобрать у кого-то транспортное средство, но передумал.

      Когда он открывал створку, чтобы впустить ее в дом, у него было ощущение, что он впускает туда кошку.

      Вот оно – безусловное доверие… Ему даже показалось, она принюхивается –