Очерки. Том второй. Александр Полуполтинных

в моей жизни не произошло. Просто проиграл очередную схватку с дьяволом…

      – Помни, Александр, что проиграно только сражение, а не война, – наставлял меня о. Роман.

      Я вернулся на своё место. Служба продолжалась.

      Закатное солнце через окна красило белёные стены и колонны в яркие золотые пятна, выхватывало на иконах то яркую бирюзу хитона Спасителя, то густую киноварь омофора Богородицы, то горящий пурпур накидки мученика Евстафия Плакиды…

      Закат угасал отблесками раскалённого металла в сложном сплетении свисающего из-под купола паникадила. Скоро в храме горящими остались только пылающие костры подсвечников.

      После исповеди в душе мир и покой. И всё вокруг: люди, священнослужители, утварь, иконы – погрузилось в тишину и вечность.

      16 марта, 2019

      Маленькое искушение в дороге

      В дороге я читал Евангелие от Иоанна. Позади Волгоград.

      Закрыв книгу, задумался об апостоле Андрее. По Иоанну, Андрея и брата его Симона послал за Иисусом Иоанн Креститель… Какое редкое сейчас имя Андрей, подумал я. Детей сейчас так не называют…

      И стал перебирать в памяти знакомых и родных с именем Андрей.

      И тут подходит ко мне мужчина, он уже давно едет в этом вагоне, и спрашивает меня:

      – Ты один тут едешь?

      – Один, и давно, почти всю дорогу…

      Тут он удалился и вернулся со своею постелью. Он узнал об этом месте у проводника. Оказывается, хозяин его едет в соседней секции с женой и детьми на море, и ему это место не нужно, они там все спокойно разместились…

      – Меня Андрей зовут, – представился он.

      Скоро он принёс свои вещи, а на стол выложил сыр и пакет с сардельками. Сардельки соблазнительно пахли чесноком.

      – Бери, угощайся!

      Я ему объяснил, почему я сейчас не ем мясное.

      – А я тоже крещёный, – сказал Андрей. – Но я всё ем.

      И он объяснил мне, что он тоже верит в Бога, но в церковь не ходит. И крестик у него на верёвочке тоже висел.

      Мы стали разговаривать. Я ещё не отошёл от впечатлений от чтения Евангелия, и я начал с религиозной темы. Говорили о привязанностях, о свободе. Он сказал, что трудится в нефтедобывающей промышленности, работает вахтами, работа тяжёлая, но денежная. Едет он в Туапсе, в санаторий. Работа тяжёлая, и годы такие, что надо уже за здоровьем следить. Но скоро у него пенсия, и он хочет строить дом, чтобы там и сад, и огород, и курочки, и собака, и чтобы внуки приезжали на лето… Копит на дом деньги. Даже жену не взял на отдых из экономии.

      Я истолковал его мечту о доме, как стремление найти новую привязанность в жизни: первая – работа, а потом – стройка, дом.

      – Человек всегда ищет чем себя связать, – сказал я. – Он не хочет быть свободным.

      Андрей вроде бы согласился со мной, но всё равно отстаивал своё право на комфортную жизнь.

      – Люди ищут чего-то, да так и умирают на своих грядках, – вспомнил я недавнюю проповедь отца Виктора в читинском