Бессмертный пони. Заметки участкового терапевта. Мария Бородина

выбор без права обжалования как он есть…

      И так из года в год, как по лекалу.

      А я-то что? Я молодой была, инициативной, хотела добро творить, мир спасать и делать важные вещи…

      Между тем, именно третьего января дух праздника уходит, а отоспавшийся народ появляется на свет из берлог. Именно третьего января люди вспоминают, что у них что-то болит, и… конечно, начинают звонить в поликлинику! Третье января, независимо от дня недели – это понедельник. Такой большо-о-ой понедельнище.

      Ах, как я ненавидела третьеянварные дежурства!

      Мои третьи января выдавались разными. Иногда был штиль: от четырёх до вольми вызовов, и больше половины по 03. То есть, сам человек врача не вызывал.

      Бывало и по тридцать-сорок самовызовов, прибывающих в геометрической прогрессии.

      Старая двухэтажка, ветхая квартира. Почти лежачая бабушка, что по закону жанра "вчера ещё картошку копала", с очень заботливой дочерью:

      – Нам нужны направления на все-все-все анализы и обследования! Нужно понять, отчего она не встаёт!

      – Третье января – самый замечательный день для этого…

      – Но вы же знали, куда шли!

      Новый район. Элитный дом и квартира, в которой можно заблудиться. Каждое слово отдаётся эхом:

      – Ой, а Вы не педиатр? К нам ещё педиатр должна прийти! Мы и вчера вызывали, и сегодня вызвали и себе, и детям!

      – Температура не падает? Лечение не помогает?

      – Почему? Всё помогает. А температуры у нас и не было. Но нужно же послушаться!

      И как эпилог:

      – А вы не можете у нас ещё анализы взять?

      Старая пятиэтажка у школы. Пожилая женщина зелёного цвета, блюющая в тазик, и корпящие над ней дочери:

      – Мы три раза вызывали «Скорую»! Не берут в больницу и всё!

      Пальпирую живот. Доска-доской… Температура 38.7 С…Прозваниваю «Скорую» и пишу направление на госпитализацию. Дожидаюсь, пока пациентку заберут, а то мало ли…

      Хрущёвская коробка, которых полно в каждом городе. Пять этажей вверх по крутой лестнице. Едва стоящий на ногах мужчина в дверях:

      – А я вас… Это… Ну, не ждал, не вызывал…

      – Вызов по 03 передали. Пишут, что ритм срывался у Вас.

      – Ну, что-то было такое. Но вы… Ик!.. Не переживайте, – чешет пузо. – Идите, празднуйте… С Новым Годом!

      Четыре часа дня. Вылезаю с очередного адреса и, с облегчением выдохнув, сажусь в машину.

      – Я Вас дальше не повезу, – заявляет водитель недовольно. – У меня рабочий день заканчивается в шестнадцать ноль ноль.

      – А как же я? – чуть не плачу. – Ещё девять вызовов…

      – Звоните Васечкиной, спрашивайте. Мой рабочий день закончен.

      Затемно добираюсь до адреса у самой поликлиники: ведь начинала с дальних…

      Здоровый двадцатилетний лоб с больным горлышком. Мама лба очень недовольна долгим ожиданием и поминает Минздрав всуе.

      – Могли бы и дойти до поликлиники, – замечаю я.

      – Так у него вчера температурка была! Тридцать семь и три!

      Обойдёшь