Молчи о нас. Элла Александровна Савицкая

я надеялась, что идти долго самой не придется.

      – Даже так?!

      Чувствую на себе пристальный взгляд, но проверить не решаюсь.

      Дамир не спеша ведёт меня наверх, даже почти не приходится становиться на ногу. Его руки сильные, горячие, надежные, а от соприкосновения с шероховатой кожей у меня внутри разбегаются искорки. Он просто помогает мне подниматься, а у меня голова кружится от такой непосредственной близости к этому мужчине. Его грудь, покрытая влажной футболкой, утыкается мне сзади в плечо, но мне не противно. Даже приятно, как ни странно. Хочется обернуться и провести по ней кончиками пальцев.

      А еще улыбаться хочется оттого, что он помогает мне. Опускаю голову вниз, чтобы спрятать глупую улыбку. Хоть бы эти ступеньки не заканчивались никогда.

      – Так что ты рисуешь в итоге? А то вчера так и не рассказала, – раздается над ухом, пока мы неторопливо поднимаемся наверх.

      – Портреты, пейзажи. Все, если что-то понравится настолько, чтобы захотеть отразить это на картине.

      Последняя ступенька преодолена, и я оказываюсь на нежеланной свободе. Опоры больше нет, приходится опираться на стену. Пальцы влажные от того, как крепко мужчина держал их, но вытирать руку совсем нет желания. Наоборот, я машинально складываю кулак, чтобы еще немного оставить для себя это ощущение.

      – Тебе много времени надо? – спрашивает Дамир, указывая головой на комнату.

      – Минут пятнадцать.

      – Одевайся тогда. Я пока душ приму. Потом помогу тебе спуститься.

      – Это совсем не обязательно.

      – Да? – широкая бровь саркастично изгибается, я же готова себя ударить.

      – Нет. Мне правда нужна твоя помощь.

      – Неужели? – уголок его губ ползет наверх, и я замечаю, как преображается мужское лицо, когда он улыбается.

      Исчезает суровая складка между бровей, и Дамир даже кажется моложе.

      – Только если ты сам хочешь.

      – А ты не такая простая, как кажешься, да Маш? – с легким смешком констатирует мужчина, от которого я как ни стараюсь, не могу отвести взгляд.

      – Да нет, самая обычная, – пожимаю плечами, – ладно, пошла собираться.

      Оказавшись в комнате, начинаю носиться по ней, как юла. Даже одной ноги вполне хватает, чтобы перерыть весь шкаф в поисках самых красивых, по моему мнению, джинсов и белого удлиненного топа со спущенными плечиками. Сейчас бы к ним очень подошли туфли на каблуке, но боюсь, если я обую их, вернусь домой уже даже не на одной ноге, а на колесах. Кроссовки – единственный подходящий вариант.

      Порывшись в косметичке, впервые за долгое время наношу на веки тени и подчеркиваю взгляд тонкими стрелками. Я знаю, что внешностью меня природа не обделила, но никогда не предавала ей особого значения. Меня всегда больше интересовала внутренняя наполненность человека. Сейчас же, в глубине души понимая почему, я беру помаду и выделяю губы ярко-красным. Задерживаюсь у зеркала перед выходом, но передумав, стираю этот ядреный цвет. Это уже слишком. Выглядит так, будто на смотрины собралась, а я всего лишь хочу просто привлечь его внимание. Показать, что