Неделя холодных отношений. Александр ВИН

был уже рядом с местом назначенного сбора, в их привычных соснах.

      На ходу капитан Глеб громко окликнул сына, через минуту – ещё раз. Снимать перчатки и свистеть не было никакой необходимости, и он опять крикнул, не особенно сильно.

      Под мокрыми листьями и свежим снегом часто попадались старые, скользкие на стылой земле, толстые ветки. Он старался не вступать на них твёрдыми подошвами ботинок, укорачивая для этого шаг или иногда прыгая на бегу чуть в сторону.

      Метров через двести Глеб ещё раз остановился, унял дыхание и снова крикнул. То, что донеслось до него в ответ, встревожило.

      Рядом, за маленьким, заросшим осинками бугорком, раздался сначала очень неправильный, суетливый какой-то, «их» свист. Три раза. Потом сразу же, безо всякого перерыва, ещё раз, ещё.… Два, один.… Это уже было не густое угуканье лесного голубя, так похоже подражать которому он смог научить сына в детстве, а какое-то жалобное, прерывистое, очень непонятное сопение.… Через мгновение капитан Глеб услышал и знакомый голос, срывающийся в страшный крик.

      – Па-ап…! Па-ап…!

      – Я здесь!

      Обозначить, что ты рядом – и мчаться, мчаться на помощь! Что-то случилось с его сыном. Что?! Пока неважно… Быстрей! Быстрей!!!

      Среди всех жёстких тонких веток, хлеставших его по лицу, он мгновенно угадывал и откидывал ударами ладоней только те, которые метили ему прямо в глаза. На остальные Глеб не обращал внимания, сминая плечами в стороны незначительные деревца и сучья редких, ломких кустов.

      Его бег по притихшему лесу был жесток и шумен.

      – Ты где?!

      – Я здесь! Здесь…

      От кромки обрыва навстречу к нему рванулся Сашка.

      – Жив?

      – Да! Да, это не я, не со мной.… Сюда, сюда, быстрей!

      – Что такое?

      Глеб наконец-то плотно сжал плечо сына.

      – Что случилось? Почему ты так кричишь?

      Вязаная шапка сбилась низко и криво на лоб Сашки, из-под неё блестели круглые, застывшие в непонятном ужасе мальчишечьи глаза.

      – Там…, вон там…, на берегу, под обрывом…

      Он схватил отца за руку, торопливо подталкивая его вперёд, и, с хрипом глотая воздух, всё повторял и повторял:

      – Там…, лежит…, лежит! Посмотри сам…, внизу. Я как увидел, так тебе… Ты ведь молчал! А он…, он там!

      – Кто?!

      Одним рывком капитан Глеб Никитин развернул сына лицом к себе.

      – Замолчи!

      Его громкий крик, почти рычанье, мгновенно прекратил истерику Сашки. Тот, не мигая, обмяк, уставившись в лицо отца.

      – Вот так-то уже лучше. Где и кто?

      – Пап, я же и говорю.… На берегу человек! Мёртвый.

      И снова, не отпуская рукава куртки Глеба, нерешительно двинул его впереди себя.

      Сквозь деревья, по мелкому ущелью песчаного обрыва, к воде проникала незначительная, узкая, но ровная лесная дорога. Её, летнюю, наезженную не одним поколением рыбаков и отдыхающих, Глеб Никитин знал тоже давно, догадывался