Вечномечтовые. Мария Фомальгаут

что добывала золото в Калифорнии во время золотой лихорадки.

      Вот такие ответы получены нами в результате Всероссийского опроса населения. В настоящее время знание прошлого…

      Шеф смотрит на меня исподлобья. Не люблю я, когда он так смотрит, ой, не люблю.

      – Ну что… с этим что-то делать надо.

      Холодеет спина. Знал я, что моя статья не ахти, но чтобы настолько…

      – Ну, я перепишу…

      – Да не про статью я… про историю нашу… люди прошлого своего не помнят.

      Отлегло от сердца.

      – Я вон вчера домой пришел, сыну взбучку устроил, ну-ка, показывай, чего задали, в учебник по истории глянул… мать честная…

      Прикидываю, что там могло быть в учебнике по истории, восстание мамонтов при Наполеоне или махинации Хитроумного Одиссея на фондовой валютной бирже.

      – А что? – спрашиваю я.

      Шеф, кажется, не замечает вопроса, бормочет:

      – Надо с этим что-то делать… на-до-что-то-де-лать…

      – Варюш, учебники свои покажи, а?

      Варя замирает в коридоре, настороженная, испуганная, чувствует, дело пахнет порохом.

      – А нам… ничего не задали еще…

      – Да знаю я, первые полгода детям же вообще ничего не задают, на фиг надо… я тебе говорю, учебник покажи…

      – В школу собрался?

      – Ну а то… дай, думаю, стариной тряхну…

      Варюша вытаскивает учебник, блестящий, глянцевый, «Россия и мир», так и хочется добавить, и все-все-все. Открываю книгу…

      – Эт-то что?

      Не понимаю. Не верю. Кто из нас сошел с ума, я или авторы учебника, или все-все-все…

      Перелистываю. Может, чего не понял. Или не так понял. Дуракам закон не писан, если писан, то не читан, если читан, то не понят, если понят, то не так…

      И все-таки…

      Листаю. Перелистываю. Чистые страницы. Одна, две, десять, двадцать, пронумерованные с краешку.

      – Это что? – спрашиваю, сам пугаюсь своего голоса.

      – Учебник наш.

      – А… как вы по нему заниматься будете?

      Варюша лениво отмахивается, мол, не все ли равно.

      – Да не все равно… это как теперь получается… Нет у вас, что ли, уроков истории?

      Варюша снова дергает плечами, нет, и не надо, и хорошо…

      Спать…

      Какое там спать, черта с два тут заснешь. Ворочаюсь с боку на бок, пытаюсь что-то вспомнить, не могу. Собираю по кусочкам историю в голове, как оно там было на самом деле, а не то, что напридумывали современные эти… эти… не знаю, кто. Вспоминается какой-то там класс какой-то там школы, ну-ка, ребята, в каком году Куликовская битва, и тяну руку, только что не выпрыгиваю из-за парты, молодец, Игнашев, один марку ряда держишь…

      И я отвечаю…

      А вот что я отвечаю…

      Верчусь в постели с боку на бок, ко мне только динамо-машину подключить, энергии хватит на весь город. Припоминаю. Не припоминается. Выцарапываю из памяти. Не выцарапывается. В каком году… в каком, в каком… Вот вертится же перед глазами картинка на развороте учебника, прямо на обложке,