Вечномечтовые. Мария Фомальгаут

смех, особенно этот, женский, ах-ха-ха…

      Стоп…

      Смех…

      Открываю дверь.

      ОТКРЫВАЕТСЯ, ПОДОЖДИТЕ

      Жду.

      Вижу ее за дверью, в коридоре, да быть не может, чтобы это Ирма, не Ирма, нет, только вот по этому ах-ха-ха узнаю – Ирма.

      Программер обнимает Ирму, ну что ты, ну как можно, ну давай дома, тьфу ты, у тебя вся ночь впереди… и все ночи…

      Ненавижу.

      Сигнал.

      Летит напряжение, как-то некстати летит, выверяю, вымеряю, пропади оно все, пропади…

      Здесь не хватает ведра напряжения. Прямо чувствую, как гаснут окна в домах. По всему городу. Снова вспыхивают…

      Выверяю напряжение. Не выверяется, скачет, в последнее время сильно скакать стало, не слушается…

      Ненавижу.

      ЗАГРУЖАЕТСЯ, ПОДОЖДИТЕ…

      Быстрее же…

      ПРОГРАММА НЕ ОТВЕЧАЕТ

      В последнем проблеске сознания вижу, как напряжение ползет вверх.

      – Вызывали?

      Ненавижу.

      Ненавижу вот таких, которые заходят и спрашивают – вызывали?

      Хочу огрызнуться, что никого я не вызывал, тут же спохватываюсь.

      – А… да… зависает все.

      – Нет такого понятия, всё.

      Голос чужой. Незнакомый. Не сорок седьмой, это хорошо, что не сорок седьмой, сорок седьмой сейчас убил бы на месте, интересно, как…

      – А блок питания классный стоит… меняли недавно?

      – Ага… три сотни отдал.

      – Смеетесь?

      – А что?

      – Эта штука полсотни стоит, не больше…

      Здесь должно ёкнуть сердце. Не ёкает, потому что у меня уже нет сердца.

      – Нехило содрал…

      Он закрывает крышку. Выходит. Ненавижу его за то, что он ходит, а я нет.

      Ненавижу себя.

      Ненавижу всех.

      Месть.

      Больше ни о чем не думаю. Месть. Какая-то особо изощренная, здесь не подойдет просто позвонить в обслугу, а сорок седьмой у вас работает, а арестуйте, а он меня на двести пятьдесят наколол…

      Нет…

      Здесь другое что-то…

      ЯНДЕКС

      НАЙДЕТСЯ ВСЕ

      Набираю запрос.

      ВАШ ЗАПРОС ОБРАБАТЫВАЕТСЯ

      Жду. Сейчас окажется, что сорок седьмой дежурит через неделю, а за неделю я уже на тридцать три раза остыну, отойду, я же себя знаю, сердца-то нет.

      №47

      ДНИ РАБОТЫ…

      Почти чувствую, как ёкает сердце. Сердце, которого нет.

      Сегодня.

      Набираю номер. Жду.

      – Сорок седьмой слушает.

      – На станции в восемнадцатом отсеке кран полетел.

      – Да быть не может.

      – Точно вам говорю, полетел, мне из диспетчерской виднее.

      – Заявочка ваша принята… ожидайте.

      Ожидаю. Поднимаю давление в отсеке. Больше. Больше. Система кричит что-то про критические значения, делаю вид, что не слышу.

      Выше…

      Ненавижу.

      Чувствую, как по шкале поднимается моя ненависть, которой я хочу испепелить сорок седьмого…

      Вывожу до критической точки…

      Только