Петербургский сыск. 1874 год, апрель. Игорь Владимирович Москвин

своими мыслями, – впрочем… – поднял взгляд на хозяина, – с гимназией проще, на околыше над козырьком серебряный знак, на котором я заметил буквы «КрГ», что как вы знаете, означает кронштадтская гимназия.

      – А я и не обратил внимания, – исправник изумлённо смотрел на начальника сыскного отделения, словно тот, как фокусник достал из шляпы живого кролика, – форменный полукафтан, так такие все гимназисты носят, а вот о фуражке позабыл, да честно говоря, как увидел обезглавленное тело, так и мысли—то прочь.

      – Константин Николаевич, нам невнимательными быть нельзя, от этого зависит ход расследования.

      После сытного обеда исправник пригласил гостей в кабинет, чтобы там обсудить, в каком направлении двигаться дальше. Сам хозяин принёс самовар, Марфа Васильевна на подносе чашки.

      Выходя, она прикрыла за собою дверь, чтобы не мешать серьёзному разговору.

      Хозяин разлил чай.

      – Иван Дмитрич, что же дальше? – Не выдержал томимый любопытством исправник, отделивший себя от ведения следствия.

      Путилин поднялся с кресла, держа в правой руке чашку, в левой – блюдце, и по давней привычке, словно был в своём кабинете на Большой Морской, подошёл к окну.

      – Искать убийцу, после выяснения личности убитого. Сегодня же посетим деревеньку, где провёл ночь нашедший убиенного господин Степанов, выясним, не видел ли кто что—то привлёкшее внимание, потом надо поговорить со служащими станции и не ждал ли кто гостей— гимназистов.

      – Вы думаете, – вскинул брови Колмаков, – что такое могли с товарищем сотворить гимназисты?

      – Я не исключаю такой возможности, – Путилин продолжал стоять у окна и исправник не видел его лица, которое скривилось, словно начальник сыскного отделения испытал резкую зубную боль, – нынешние юноши не в пример нам испорчена французскими романтическими романами, – и повернул голову к Жукову, – не так ли, Миша?

      Помощник покраснел от слов Ивана Дмитриевича, но ничего не произнёс в ответ.

      Возникла неловкая тишина, только часы продолжали отстукивать своё неизменное «тик—так».

      – Иван Дмитрич, – поднялся со стула штабс—капитан, – можно приступать? Только вот… Константин Николаевич, подскажите, какие деревни расположены рядом со Стрельной?

      – Всего три, но я бы не рекомендовал там никого опрашивать, – исправник склонил голову к левому плечу и покачал ею.

      – Отчего же? – Произнёс Путилин.

      – Все равно ничего не скажут, даже если что—то увидели.

      – Но…

      – Иван Дмитрич, вы для них чужаки, а я смогу выяснить и завтра, может быть, послезавтра вам доложу о том, что смогу узнать.

      Начальник сыскного отделения тяжело вздохнул.

      – Хорошо, хотя я не привык полагаться на чужие слова, – и быстро добавил, – вы не примите мои слова, как недоверие, просто привычка проверять все самому.

      – Я не имею претензий, –