Его мир. Катерина Лазарева

вдруг осознала, что её собеседник не просто понимал её желание, но и считался с ним. Даже как будто уважал. В отличие, судя по всему, от Чарльза.

      – Боюсь, что в этом случае он не отступит, а начнёт шантажировать меня убийством моей семьи, – она даже не удивилась тому, как легко сказала незнакомцу то, что лежало тяжёлым грузом на душе.

      Впрочем, он с ней тоже был на удивление открыт.

      – Нет, – задумчиво проговорил вампир. – Энтони сам разыскал Чарльза и просил обратить его. А меня Чарльз обратил на поле боя, когда я умирал. Он без труда убедил меня жить дальше, потому что мне совсем не хотелось умирать. Последствия меня не особо волновали. Но после нас с Энтони был ещё один человек… Он отказывался. Снова и снова. Чарльз спрашивал и всячески убеждал несколько раз, но в итоге отпустил этого человека. Не подстраивал безвыходных ситуаций, хотя мог бы. Это не в его правилах, он всегда действует напрямую.

      Вайлет перевела дыхание, старательно сохраняя невозмутимость. Но эта новость! Она просто разрывала.

      Странно, но не было никаких сомнений, что этот вампир не врал и не вёл какую-то игру. К тому же, если даже допустить такую возможность – разве всё, что он говорил, не подтверждалось действиями Чарльза? Да ведь чистокровный сам утверждал, что посчитал бы собственным унижением «играть грязно» и заставлять Вайлет.

      С другой стороны… Рассказанный вампиром случай был слишком хорош для правды. Насколько Вайлет успела узнать Чарльза, тот привык, чтобы всё шло так, как ему хотелось. И добивался этого, нисколько не сомневаясь. Он ведь сам сказал ей, что ему незачем уметь принимать отказы.

      – Правда? – едва слышно уточнила Вайлет.

      Вопреки всему, она была готова поверить. Слишком уж хотелось.

      – Спроси его, он подтвердит, – буднично предложил вампир. – Заодно напомнишь ему о его принципах, чтобы не забывался.

      Вайлет озадаченно нахмурилась, не позволяя себе так легко погружаться в желаемое. Всё не могло быть так просто. Чарльз – чудовище. Он легко убивал, обманывал, растаптывал жизни…

      А этот вампир? Почему он так просто рассказывал ей обо всём, да ещё и предлагал использовать это как аргумент против Чарльза? Он ведь сразу поймёт, откуда она это узнала. Или… Возможно, не так уж стоило верить новому знакомому? Что, если чистокровный сам подтолкнул его к этому разговору? Это могло быть частью его новой непонятной коварной игры, учитывая, что Вайлет говорила о скором отъезде, а отпускать её явно не собирались.

      Она внимательнее посмотрела на стоящего перед ней вампира. Он равнодушно воспринимал затянувшуюся паузу, не торопил с ответом и вообще выглядел отстранённым. Но в то же время Вайлет чувствовала странное безмолвное единение с ним.

      А что если Чарльз был жесток не только с людьми, но и с вампирами? Что если не все они одобряли кровавый образ жизни?

      А кто-то из них мог бы решиться противостоять ему…

      – Не думаю, что ему понравится, что вы мне об этом рассказали, – осторожно отметила Вайлет, прощупывая