Хороните своих мертвецов. Луиза Пенни

инспектор Гамаш.

      Он здесь родился, прожил всю жизнь, и здесь его похоронят. И все же, несмотря на все его дружелюбие, его никогда не будут считать полноценным квебекцем, «своим».

      Вот разве что здесь. В Литературно-историческом обществе, в самом центре Старого города. Здесь он был дома, в английском мире, созданном английскими словами, в окружении бюстов великих англичан.

      Но сегодня во время его дежурства сюда вошла французская полиция и обосновалась в Лит-Исте.

      – Прошу вас, – сказал инспектор Ланглуа, вежливо вставая и показывая на стул. Он говорил на своем лучшем, весьма корявом английском. – Присоединяйтесь к нам.

      Словно у мистера Уилсона был выбор. Они стали здесь хозяевами, а он – гостем. Он удержался от резкого ответа и сел, хотя и не на то место, на которое показал инспектор.

      – У нас есть несколько вопросов, – сказал инспектор Ланглуа, переходя к делу.

      В течение следующего часа они опросили всех. От Портера Уилсона они узнали, что библиотека запирается каждый вечер в шесть часов и, значит, утром, когда здесь появился Уилсон, была заперта. Все тут оставалось на своих местах. Но люди Ланглуа осмотрели большой старый дверной замок, и хотя никаких следов вскрытия на нем не обнаружилось, такой замок мог бы без труда открыть даже ребенок, не прибегая к помощи ключа.

      Тревожной сигнализации в библиотеке не имелось.

      – Зачем нам тратиться на сигнализацию? – спросил Портер. – Сюда никто не заходит, даже когда мы открыты, так зачем приходить, когда мы закрыты?

      Они узнали, что английские книги в Квебек-Сити можно найти только здесь.

      – И у вас их, кажется, немало, – сказал Гамаш. – Я не мог не заметить это, пока шел по коридорам и комнатам: у вас тут есть несколько книг, не включенных в каталоги.

      «Это явное преуменьшение», – подумал он, вспомнив огромное количество коробок с книгами повсюду в задних комнатах.

      – На что вы намекаете?

      – Ни на что. Простое наблюдение.

      – Вы правы, – неохотно согласился Портер. – Причем каждый день поступают все новые книги. То и дело кто-нибудь умирает и оставляет нам свои книги. Так мы и узнаём, что кто-то еще умер: появляется коробка с бесполезными книгами. Это вернее, чем некрологи в «Кроникл-телеграф».

      – И они всегда бесполезные? – спросил Ланглуа.

      – Один раз мы нашли неплохую книгу рисунков.

      – Когда это было?

      – В тысяча девятьсот двадцать шестом году.

      – А продать их вы никому не можете? – спросил Гамаш.

      Портер уставился на старшего инспектора. Гамаш ответил тем же, не понимая, что могло вызвать столь саркастический взгляд.

      – Вы шутите?

      – Non, monsieur[29].

      – Мы не можем. Попытались как-то раз – членам общества это не понравилось.

      – В тысяча девятьсот двадцать шестом? – переспросил Ланглуа.

      Уилсон не ответил.

      Следующей вошла Уинни Мэннинг и подтвердила, что ночь и в самом деле

29

Нет, месье (фр.).