«Профессор накрылся!» и прочие фантастические неприятности. Генри Каттнер

станет встреча с Квентом. Можно притвориться, что никакого… происшествия не было? Нет, это будет выглядеть неестественно. И все же… Он помнил, как семь лет назад Квентин был в прекрасной физической форме, как гордился своим умением танцевать. Ну а Линда? Что с ней стало? Не могла же она в подобных обстоятельствах остаться миссис Барт Квентин? Или могла?

      Самолет пошел на снижение. Тэлмен задумчиво рассматривал тускло-серебристую ленту реки Святого Лаврентия. Машиной управлял узкодиапазонный автопилот. Обычные пилоты садятся за штурвал только во время сильной грозы. Но в космосе все иначе. Да и в целом на свете полно сложнейших работ, с которыми способен справиться только человеческий мозг. Причем не любой, а весьма специфический.

      Такой, как мозг Квентина.

      Тэлмен потер узкий подбородок и печально улыбнулся, стараясь понять, почему он так волнуется. И наконец понял. Вопрос в том, сколько чувств подвластно Квенту в его новой инкарнации – пять или больше. Способен ли он замечать реакции, невидимые обычному человеку? Если так, Ван Тэлмен крепко влип.

      Он глянул на соседа по сиденью, на Дэна Саммерса из компании «Инженеры Вайоминга», через которого связался с Квентином. Саммерс – молодой блондин с мимическими морщинками возле глаз, вызванными частым пребыванием на солнце, – понимающе усмехнулся:

      – Нервничаете?

      – Есть немножко, – признался Тэлмен. – Все думаю, насколько он изменился.

      – Результаты разнятся от случая к случаю.

      Повинуясь командам радиолуча, самолет скользил к аэропорту по склонам закатного неба. На заднем плане разнобойным частоколом высились сияющие небоскребы Квебека.

      – Стало быть, пересадчики меняются?

      – В психическом плане? Ну, наверное. Как без этого. Вы же психолог, мистер Тэлмен. Сами подумайте, если бы вы…

      – Не исключена компенсация.

      – Компенсация? – рассмеялся Саммерс. – Это еще мягко сказано! Например, бессмертие – как вам такая компенсация?

      – По-вашему, бессмертие – это благо? – спросил Тэлмен.

      – По-моему, да. Он будет оставаться в расцвете сил – как долго? Одному Богу известно. И ни малейшего износа. Автоматическое облучение нейтрализует все кенотоксины. Ну да, в отличие от мышечных тканей, клетки мозга не восстанавливаются, но мозгу Квента невозможно причинить ущерб, ведь он находится в специальной оболочке. Плазменный раствор исключает возможность артериосклероза, ведь кальций не оседает на стенках кровеносных сосудов. Короче говоря, физические показатели мозга контролируются автоматически – и самым наилучшим образом. Отныне Квенту не грозят никакие заболевания, кроме психических.

      – Клаустрофобия? Вряд ли. По вашим словам, у него есть искусственные глаза, а следовательно, и ощущение пространства.

      – Если заметите перемены, – сказал Саммерс, – любые, кроме укладывающихся в рамки семилетнего умственного развития, – дайте знать. Мне интересно.