Семь. Гордыня. Антонио Морале

похожа. И как она хочет легализовать новое тело?

      – Она удочерила девушку неделю назад, – усмехнулся мужчина. – Всё до банального просто.

      – Да уж. Пока единичный случай, это просто, – покачал головой Гордеев. – А когда это станет на конвейер?

      – Этот продукт не будет массовым, только для избранных. Вы же это понимаете. Мы не заинтересованы в огласке.

      – Ещё бы, – фыркнула Лиза, – но рано или поздно об этом пронюхают.

      – Поэтому мы и обратились к вашему отцу и к вам, Елизавета Михайловна. Ваш отец обладает нужными рычагами, чтобы всё это контролировать, а вы сможете убедить отца в перспективах нашего детища.

      – Я оценил перспективы. Это интересно. Подумаю над вашим предложением, – Гордеев развернулся и шагнул в сторону выхода. – Лиза, нам пора.

      – Но… – растерялся хозяин лаборатории. – Вы же хотели досмотреть ход процедуры до конца и поговорить с подопыт… с пациенткой.

      – Я увидел достаточно. Пришлите мне видеозапись того, как она очнётся, сможет говорить и связно мыслить. Я свяжусь с вами на днях.

      – Но… Но мы не можем ждать. И вы не единственное заинтересованное в этой технологии лицо…

      Последнее мужчина сказал зря, но понял это слишком поздно, лишь когда Гордеев обернулся на пороге и окатил его равнодушным холодным взглядом.

      – Я ясно дал понять! – отчеканил отец Лизы. – Свяжусь с вами на днях, мне нужно подумать над перспективами вашего творения и оценить риски, Антон Васильевич.

      – Хо-хорошо… – почему-то начал заикаться мужчина, хотя не заикался с пятнадцати лет. – Б-б-буду ждать известий от вас, Михаил С-с-сергеевич…

      Под пристальными взглядами вооружённой охраны лабораторного комплекса Гордеев молча преодолел длинный коридор, остановился возле хромированных крепких дверей лифта и нажал кнопку. Зашёл внутрь, дождался следовавшую за ним по пятам дочь, и отправил лифт на нулевой этаж здания.

      – Он соврал, пап, – нарушила молчание Лиза. – Мы не первые, кому он это демонстрировал.

      – Знаю, – кивнул Гордеев. – Захаровы работают над похожим проектом. Наверняка этот хмырь заломил цену, и они решили, что проще самим всё сделать, чем покупать технологию у него.

      – Почему Захаровы? Почему он выбрал их, а только потом нас?

      – Из-за нашей репутации, дочь. Ты же знаешь, если я могу взять что-то даром, я не буду за это платить. Сейчас я мог просто забрать это у него, но, видимо, он отчаялся, раз обратился к нам. Инвесторы бегут, денежки кончаются… Вся его работа с душком. Использовать людей как… – Гордеев задумался, пытаясь подобрать подходящее слово.

      – Как костюм, – подсказала Лиза.

      – Да, наверное. Поносил и выкинул, надел новый. Даже для меня это перебор.

      Двери лифта разъехались в стороны, и отец с дочерью вышли на улицу, где их ждала пятёрка бойцов, облачённых в экзоброню последнего поколения Х-18. К Гордееву шагнул самый рослый, с двумя золотыми галочками на правом плече – командир боевой группы.

      – Господин, – кивнул мужчина, нахмурившись