Инициация и другие рассказы. Павел Филиппов

как всё-таки по-японски правильно называется боковой удар ногой – маваши-гири или маваси-гири, а во-вторых, зачем в принципе для такого нехитрого дела нужно куда-то идти. Но мой спонтанный спарринг-партнёр вдруг плюнул, развернулся и пошёл назад. Так мы и не подрались. До сих пор гадаю, отчего он передумал.

      ***

      Мужчина подходит ко мне. Ему по виду чуть больше сорока. У него большие внимательные глаза, тонкий нос, густая борода, закрывающая большую часть лица, и чёрная вязаная шапка. Руки в карманах. Не могу по глазам разгадать его намерение и поэтому начинаю напрягаться. Сам на всякий случай руки из карманов вынимаю. И вдруг он задаёт совершенно неожиданный вопрос:

      – Слушайте, как вы это делаете!? – в его голосе боль, в глазах неподдельный интерес.

      – Что именно? – интересуюсь я, не без облегчения констатируя, что драться он сегодня, похоже, не собирается.

      – Я всю жизнь хочу научиться так свистеть. Как вы это делаете? – он смотрит на меня с надеждой, как будто встретил своего гуру. И наконец сформулировал свой главный вопрос жизни, вселенной и всего такого. Марс садится рядом и тоже на меня смотрит. Похожим образом.

      – Нууу, – меня хлебом не корми, дай кого-нибудь чему-нибудь научить. Я быстро вхожу в образ сэнсэя. – Берём два пальца, складываем вот так колечком, кладём так вот на язык и дуем.

      – Сверху на язык или снизу? – спрашивает он, морща лоб.

      «Как можно положить «на язык» снизу?!» – удивляюсь я, но отвечаю спокойно и медленно:

      – Сверху, и кончик языка чуть загибаем вниз.

      – Алексей, – протягивает он руку.

      – Павел.

      Пожимаем друг другу руки и следующие пять минут тренируемся. Двор наполняется странными звуками шипения, переходящего в слабый свист, как если бы хулиганы протыкали поочерёдно все колёса у припаркованных машин. Что-то получается, но пока ещё явно далеко от идеала. Редкие прохожие оборачиваются на двух мужиков за сорок, которые, засунув по два пальца себе в рот, с серьёзным видом делают странные дыхательные практики, периодически высовывая язык, как будто собираясь станцевать хаку. Марс смотрит на нас с терпеливым недоумением и тоже время от времени высовывает язык.

      Алексей немного расстроен своими успехами, но не сдаётся, как все крепкие бородатые мужчины.

      – Мне в своё время понадобились недели две практики, чтобы найти правильное положение, – успокаиваю я его, – нюансы анатомии у всех разные.

      – Буду тренироваться, – обещает он и впервые улыбается.

      Мы снова жмём руки и расходимся в разные стороны. Марс семенит рядом.

      По дороге домой я ещё долго размышляю о том, что подобная история, кажется, может случиться только с мужчинами. Какая-то это очень мужская тема – вступить почти ночью в контакт с незнакомцем, чтобы из чистой позиции ученика освоить некий не слишком функциональный, но прикольный навык. Мне нравится мысль, что это, вероятно, и есть двигатель эволюции, прогресса, ключевую роль в котором я