Неслучайная. Я тебя забуду. Ана Князева

столу, накрытому тарелками с нарезкой экзотических фруктов, кальяном и бокалами с разноцветными напитками, иду на негнущихся ватных ногах. Каждый нерв моего тела напряжен и вытянут в струнку, мышцы сгруппированы и готовые отразить любое нападение со стороны неугодного мне человека.

      – Привет, – Арсений сидит в максимально расслабленной позе, закинув одну руку на спинку дивана, и потягивает ароматный пар из длинной, украшенной камнями, трубки. – Не думал увидеть тебя здесь, – криво усмехается.

      – Поверь, мы тоже! – осаждает его Лиза, утягивая меня на место рядом с собой. – И кстати, чтоб ты знал, в отличие от некоторых, Олеся – желанный гость.

      – Да ладно вам. Хватит собачиться, – приобняв свою девушку, Макс бросает на друга предупреждающий взгляд. – Мы здесь не для того, чтобы ругаться. И вообще, Лизавета, я хочу танцевать. Идем, – с этими словами он берет ее за руку и уводит вниз, на заполненный танцпол.

      Мы с Арсением, чтоб ему провалиться, остаёмся наедине.

      Отвернувшись от него, увлеченно изучаю дизайн помещения с облицовкой из натурального камня.

      Из-за приглушенного света и постоянных вспышек мозг и глаза устают, в висках возникает неприятная пульсация. И я в очередной раз убеждаюсь, что я – очень домашний человек. Шумные и многолюдные места придумали не для меня. Особенно, если рядом находится такой человек, как Арсений Царев…

      Раздражающий булькающий звук, доносящийся из стеклянной колбы, прерывает ход моих размышлений и заставляет вернуться в реальность.

      Бросив короткий взгляд на вечную причину своего плохого настроения, задыхаясь от негодования. Узкие хитрые глаза изучают меня с нескрываемым интересом, заставляя кожу мгновенно покрыться мурашками.

      Словно в замедленной съемке, наблюдаю за тем, как он лениво подается вперед и облокачивается на собственные колени.

      Между нами всего метр расстояния и единственная преграда – небольшой журнальный столик.

      Коротким, нервным движением одергиваю юбку платья, словно крошечный кусок материи вдруг увеличится в длине. Но даже это не спасает от раздевающих глаз Царева. Ладони становятся влажными от волнения, пальцы мелко дрожат.

      – Я и не знал, что ты у нас такая красотка! – произносит он, растягивая гласные.

      От его тона мне становится мерзко. Во рту разливается противная горечь. Хочется схватить со стола первый попавшийся прибор и бросить ему в лицо, лишь бы стереть эту надменную ухмылку.

      – Скажи честно, – пересаживается ко мне, обдавая тяжелым запахом перегара вперемешку с терпким парфюмом, – решила, наконец, сбросить монашескую мантию? Надоела роль книжного червя?

      – Что ты несешь?

      Отползаю на край дивана и награждаю его самым сердитым взглядом, какой только есть в моем скудном арсенале.

      Мне нельзя его бояться!

      Нельзя быть слабой.

      Достаточно.

      Резкий смешок осаждает весь мой пыл.

      От негодования и злости на себя, на этого павлина, на ситуацию,