Молот и крест. Крест и король. Король и император. Гарри Гаррисон

и шагнул вперед. – Не произноси этого несчастливого слова, Скьеф Сигвардссон. Мы не гиганты, не iötnar, которые суть враги богов и людей. Думаю, тебе это известно. Разве ты их не видел?

      Шеф медленно кивнул, вспомнив сон о недостроенных стенах и неуклюжем гиганте с жеребцом. Окружающие загудели и начали переглядываться.

      Шеф бросил на пол железные детали:

      – Стейнульф, отпусти раба в награду за его рассказ. Покажи ему, как убраться отсюда подальше, чтобы Рагнарссоны не поймали. Теперь мы справимся с машинами и без него.

      – А успеем? – спросил викинг.

      – Нам нужно только деревом разжиться да кое-что смастерить в кузнице. До войскового сбора еще целых два дня.

      – Это новое знание, – добавил один из внимавших. – Торвин одобрит.

      – Соберемся здесь завтра, с утра, – решительно произнес Шеф.

      Когда все повернулись к выходу, один из викингов сказал:

      – Для короля Эллы это будут долгие два дня. Христианский пес, архиепископ-изменник, совершил черное дело, выдав его Рагнарссонам. Ивар хорошо подготовился к этой встрече.

      Шеф проводил удалявшиеся спины взглядом и снова обратился к другу:

      – Зачем ты пришел?

      – Снадобье от Ингульфа принес.

      – Мне не нужно снадобье. Какой с него прок?

      Хунд замялся:

      – Он говорит, что это освободит ум. И… вернет тебе память.

      – Что не так с моей памятью?

      – Послушай, Шеф, Ингульф и Торвин считают… что ты забыл даже про то, как лишился глаза. Торвин держал тебя, Ингульф накалил иглу, а потом игла была у меня. Мы сделали это только потому, что не хотели отдавать тебя какому-нибудь мяснику из подручных Ивара. Но ты упорно молчишь об этом, и они считают, что это противно естеству. Думают, ты забыл, как тебя ослепили. И Годиву забыл, за которой отправился в лагерь.

      Шеф воззрился на маленького лекаря с амулетом в виде серебряного яблока.

      – Передай им, что я все помню и ни на миг не забывал. Впрочем, постой. – Он протянул руку. – Я возьму снадобье.

* * *

      – Он взял, – доложил Ингульф.

      – Шеф похож на птицу из старой притчи, – произнес Торвин. – Из той, что рассказывают христиане о крещении северных англичан. Когда король Эдвин созвал совет, чтобы обсудить, отречься ли ему и его королевству от веры отцов и принять новую, жрец асов ответил на это: почему бы и нет, если от старых богов не было никакой пользы. Но тут поднялся другой советник, и его слова кажутся более достоверными: он сравнил мир с королевским дворцом. Зимним вечером там тепло и светло, но снаружи холодно и не видно ни зги. Представьте, сказал советник, как в эти покои влетает птица, которая на миг согревается и радуется свету, а после выпархивает обратно, во мрак и стужу. И еще он сказал, что если бог Христос способен вернее открыть нам то, что происходит до и после человеческой жизни, то его учение заслуживает внимания.

      – Хорошая притча, и не без толики истины, – согласился Ингульф. – Я понимаю, почему Шеф кажется тебе похожим на эту птицу.

      – На