Знамя. Алан Уруджович

декор был наиболее простым: прорезка консолей, карнизов и подбалок, подкрашивали, всячески украшали и цоколь. В предгорьях крупные здания построены из камня и дерева, оконные рамы, а также дверные проёмы, широкие с массивными опорами, фасад украшены орнаментальной резьбой в виде волнистых узоров, вдали переливающихся в полноценный рисунок, было полное ощущение, что некоторые дома возведены прямо поверх других.

      Старика уважительно приветствовал каждый встречный, словно его знал весь городок. Дойдя до одинокого дома на склоне, Вагуф зашёл первый, а после пустил гостей. Маленький уютный домик с постеленной скатертью на полу и кучей подушек вокруг, в помещении царила душевная атмосфера и всё отдавало старинной эстетичностью.

      – Заходи, гость, – тихо проговорил Вагуф и начал поправлять подушки, – располагайся.

      Шэйрэн перешагнул через порог, чрезвычайно тщательно осматриваясь, Рифая, заглянув внутрь, зашла следом.

      – Уютненько у вас тут, – осматривая гобелен, произнесла Рифая, – милсдарь Вагуф.

      – Не очень привычно откликаться на такое, называй меня дедушка Вагуф.

      – Да, конечно, как скажете.

      – Ну что ж, гостей надобно как следует принять, вы пока посидите, юнцы, я мигом, – произнёс Вагуф и исчез.

      Рифая удивилась тому, как легко старец оставил незнакомцев одних дома. Шэйрэн всё так же стоял и всматривался в дальний угол комнаты.

      Рифая не понимала своих чувств к нему, но отдавала себе отчёт, что они уже не такие уж и тёплые, как раньше. Вдруг девицу пронзила мысль, что она никогда не видела лица спутника, огромного как гора, с грубым низким голосом и маской на лице. Все к нему почему-то обращаются как к молодому юноше, хотя и не знают его возраста. Рифая решила, что это, скорее всего, из-за неё и что Шэйрэна просто обобщённо называют юным.

      Унесённая рассуждениями Рифая села на одну из подушек. Вагуф появился на пороге, придерживая что-то перед собой на вытянутых руках, что-то приятно пахнущее, окутанное марлей.

      – Идём, садись, – улыбнулся он, – поешьте, вам понравится, ну должно по крайней мере.

      Шэйрэн подошёл и, усевшись, начал скрупулезно смотреть в глаза Вагуфу. Развернув пленённое марлей нечто, старик провел рукой над паром и принюхался.

      – Это афар, блюдо из очень тонко раскатанного теста со всякой зеленью, есть, конечно, и другие виды начинок, но как по мне, самое слащаво-вкусное – это вот как раз-таки с травами. И вы, мои гости, обязаны отведать столь излюбленное мною блюдо, – закончив, Вагуф руками криво разорвал афар на несколько частей и продолжил: – В афар начинкой кладут более пятидесяти видов трав, такое вы нигде более не найдёте, кроме как только у нас в городке и в Калукаре.

      – Ох, а это можно считать редкостью, – откусив блюдо, промолвила Рифая, – отведать такое.

      – Что за это город, старче? – приподняв механизм маски в области рта, спросил Шэйрэн. – Город, который не отмечен на карте.

      – Иностранцев у нас практически не бывает, вот и городок прямо уж очень неизвестный. И сам