Джангл. Евгений Николаевич Матерёв

Слева от горы, на ультрамариновом небосводе, проглядывали очертания двух планет.

      Небось, с полчаса мы ходили с разинутыми от удивления ртами и пучили глаза на всё это природное великолепие! Дополнительную пикантность добавляло то, что оба мы были обнажёнными. Будет что вспомнить…

      – Ты чего растелешилась?

      «Я хотел посмотреть, как ты будешь раздеваться».

      – С тебя пример взяла, – ответила ты лукаво. – Вот тебе и «вуаля».

      Как ты прекрасна! Ни один поэт не смог бы сочинить сколь достойные стихи! Даже если бы самый лучший художник мира решил написать картину с такой натуры, и тот растерялся б от изобилия чувственных деталей, без которых образ не был передан со всей полнотой. Его бы похлопали по плечу и молвили: «Да, братан! А ручонки-то у тебя не оттуда, откуда надо, растут! Иди лучше что-нибудь другое рисуй. А эту красоту лучше Бога никто не нарисует».

      Вот так! Совершенно невероятный пейзаж не затмил своей красотой твою.

      Но пора спускаться с небес на землю… или на Марс, или…

      – Ну и где мы?

      – Наверно, в Эдеме.

      – Нет-нет. Если без одежды оставили, значит, Родина где-то рядом.

      – Куда нам идти?

      – Думаю, нам надо обследовать лес на предмет чего-нибудь питательного, – похлопал я себя по животу.

      – Пашуля в своём репертуаре, – улыбнулась ты.

      Взявшись за руки, мы пошли на рекогносцировку, углубившись в джунгли.

      Что интересно, никакой тревоги мы не испытывали. Не всматривались напряжённо вперёд, не искали звериных троп, не прислушивались к говору ветра. Шли себе, как обычные туристы, не таясь, наслаждаясь свободой от одежды.

      Какой путь можно нарисовать себе, если не знаешь местность? Найти какую-нибудь гору, скалу, откуда можно будет посмотреть вокруг. Вот и я решил пробираться к высоким оранжевым скалам – интересно, что за ними?

      Исполинские раскидистые деревья словно оберегали нас ветвями. Мы только и успевали замечать райских птиц: одна, вторая, третья. И все необычные, красочные, издающие то свист, то треск, то чириканье.

      Трава тут росла тоже исполинских размеров – двухметровые букеты колыхались от дуновения ветра как шторы; глянцевый блеск их напоминал о морских волнах либо о тлеющих углях.

      Чернозём стал сменяться известняковой оранжевой крошкой. Чаще стали попадаться такого же цвета камни. Среди стволов деревьев замелькали скалы. Через полчаса мы были у самого их подножия.

      Снизу скалы смотрятся куда эффектнее. Они были похожи на город термитов – останцы торчали из земли обветрившимися сталагмитами. Между ними были уютные размывы-улицы. Вот по ним-то и продолжили свой путь.

      Вскоре оранжевый частокол уплотнился и приходилось уже взбираться наверх по материнскому монолиту. В этом помогали кусты можжевельника, каким-то образом ухитряющиеся тут расти – за них можно зацепиться, подтянуться и взобраться на одну ступень выше. Запах хвои стоял непередаваемый!

      Неожиданное зрелище открылось на плато. За скалистой грядой оказалась обширная