Академия любви и ненависти. Ирина Коняева

Одного вида Роберта хватило для того, чтобы я мудро и, главное, молча позволила себя спасти. И неважно, что я уже и сама справилась. Как говорит моя подруга Бри: «Одна из главных женских задач – дать мужчине почувствовать себя героем». А учитывая, что Наяр здорово меня разозлил, я готова сыграть несчастную, безвольную куколку и посмотреть, как летит шерсть с одного блохастого создания! Всё же я девочка, ни к чему портить маникюр, когда есть желающие сделать грязную работу за меня.

      Только… справится ли Роберт? Ведь Наяр – тёмная лошадка. А точнее, мощный, матёрый волчара, закалённый в боях и привыкший убивать голыми руками или шерстяными лапами, не только магией.

      Я расслабилась, прекратила извиваться и лупить Наяра, вспомнив, как брат с Робом объясняли: если влипла и тебя спасают, веди себя предсказуемо, дабы шальное заклинание не прилетело в твоё дёргающееся тельце.

      Будучи единственной девчонкой мне вечно приходилось играть беззащитных феечек, для других ролей они меня не приглашали. Но особого выбора не было – или куклы с подружками, или весёлые и опасные приключения в лесу, на болотах, на чердаках и в подвалах. Почти всегда я выбирала второй вариант, ведь с мальчишками интереснее, а куклы – не моё. Тоска зелёная

      И сейчас замерла, позволяя Роберту прицелиться.

      Однако он воспользовался каким-то иным заклинанием, и Наяр, рыча, разжал лапу, выпуская добычу из захвата.

      Упасть «принцессе» никто не дал. Как и воспользоваться заклинанием левитации. Воздух подо мной превратился в тонкую дорожку льда и доставил прямым ходом к спасителю. Только выглядел этот «рыцарь» так, что стоило повыше задрать юбки, будь они у меня, и припустить бегом по пересечённой местности, опасаясь спасителя сильнее коварного похитителя юных леди.

      Роберт не мудрствовал лукаво – схватил, перекинул через плечо и, заморозив зачарованную почву под ногами, чтобы не хулиганила, пошёл прямиком к точке сбора. Наяр же так и остался лежать без движения на заиндевелой траве у замороженного дуба.

      – А вдруг он простудится? – заволновалась я по своей извечной женской природе. Ну как не заботиться о мужчинах, даже вредных и блохастых? Они ведь без нас, девочек, пропадут по собственной дурости.

      Плечо под моим животом стало ещё твёрже, острее. Ой, бесится. И в кои-то веки справедливо. Нужно было воздать хвалу победителю-спасителю, цветисто восхититься и поахать-поохать. Вечно я попадаю впросак.

      Но извиниться не вышло. Так же, как не вышло принять вертикальное положение. Этот негодяй! Этот паршивец! Гад проклятущий! Он заклеил мне рот заклинанием, а другим зафиксировал конечности, словно первобытный маг – добычу!

      Я дико завращала глазами и замычала от злости, но поняла, что так выгляжу ещё хуже. И сейчас появлюсь перед одногруппниками мягким местом вперёд. Не стоит усугублять. А попытаться скинуть путы – очень даже.

      Роберт шагал мерно, но отнюдь не спокойно. Я знала, что он страшно злится и на меня, и на Наяра, и на де Луара, закинувшего наивную бестолковую девицу в Каисторн и тем добавившего