Сказка о ночном музыканте. Елена Городенцева

захотелось выпить молока.

      Но в дареной ему пастушьей крынке

      Всё скисло, что не сделать и глотка!

      Ответ само собою напросился.

      Пока он отдыхал, явился гость.

      Невидимо прокрасться в дом под крышу

      Ему не ясно как, но удалось.

      А этот день последний был и главный.

      Как всё же неразумен был старик!

      Обрадовавшись появленью дочки,

      Он допустил, что кто-то в дом проник.

      Красавица качалась на качелях,

      Возможно вспоминая, как жилось

      Прекрасно до сердечного сближенья…

      Ведь именно тогда всё началось.

      Давид спросил: «Где батюшка? Давно ли

      И для чего раскрыто так жильё?

      Припрятаны ли вами веретенца?

      Иначе ведь напрасным было всё».

      А девушка ответила: «Не бойся.

      Сундук вскрыть может только соловей.

      Он улетел за тонкою рубахой,

      Что я должна расшить рукой своей.

      Отец пошёл за красящей травою,

      А также, чтобы ягод подсобрать.

      В три цвета я должна окрасить нити

      И после лишь узоры вышивать!»

      Давид в оттенках красок разбирался,

      О каждом без сомнения б сыграл.

      Но сам процесс окрашиванья нити

      Не видел, и поэтому не знал.

      Не притворяясь, он признался деве:

      «О каждом цвете много знаю я.

      И даже кто, какой цвет излучает.

      Оранжевый исходит от тебя.

      Но с мастерством окрашивать изделья,

      Признаюсь, не был ранее знаком.

      Надеюсь, что сегодня ты покажешь,

      Какой травою красишь, иль цветком…»

      «А тут мудрить не надо. Даёт зелень

      Мохнатая крапива и пырей.

      Они как сорняки растут повсюду.

      Собрать их можно даже у дверей.

      Душица и крушина в красный красит,

      А в жёлтый – лист берёзы и полынь.

      В цвет синий – василёк и ежевика.

      От ягод бузины бледнее синь.

      В коричневый – кора ольхи, крушины

      И луковые листья шелухи.

      Кувшинок корни серым напитают,

      А толокнянка носит цвет земли.

      Но это лишь мельчайшая частичка

      Возможностей. Тебе это зачем?

      Твоё призванье восхищать игрою.

      Такой талант дарован ведь не всем!»

      «Спасибо, что немного просветила.

      Но мы с тобою говорим сейчас

      Наверно не о том. Дом отворили,

      И что-то нехорошее ждёт нас.

      Внутрь не входи. Прикрой окно снаружи.

      Я в обереге и не пропаду.

      А ты всё время пребывай на солнце,

      Не смей скрываться в тень иль полутьму!»

      Давид вошёл в избу, надеясь слухом

      Воспользоваться именно теперь.

      Он не играл – как прежде, просто слушал,

      И всматривался, словно дикий зверь.

      Приглядывался – всё ль ему знакомо?

      Вся утварь была вроде на местах.

      Поймать что изменилось, одним взглядом,

      Непросто, если внутрь закрался страх.

      Тот,