Исповедь = Аһыллыы. Айсен Дойду

хотите, – ответил я, вытирая платком пот со лба. – Елки – моталки!

      – А ключ?

      – Какой ключ? – не понял я.

      – От ящика ключ у тебя?

      – Нету… нету ключа, – махнул я рукой. – Так можно…

      Арнольд хмыкнул, вытащил из кармана блестящий перочинный ножик и ловко вскрыл замок. На скатерть высыпались из ящика разные блестящие золотые штучки: кольца, серьги, браслеты, монеты царской чеканки… Последних было много, штук эдак двадцать с лишним.

      – Имперские! – загорелись глаза Арнольда. – Высшая проба!

      – Ой, сколько зо… золота тут! – шепотом выдохнула Ольга. – Господи, да она… Боже мой!

      Но я всегда был равнодушен к подобным блестящим вещам, и золото для меня было не лучше любого другого металла – меди или мельхиора. А может я, по дурости своей, не разбирался в них? Ну, допустим, золото, золото это, а дальше – то что? Мишура да и только!

      – И откуда столько добра у нее? – спросил я у Ольги.

      – Предки мои, Крыловы, были богатые люди, – произнесла она не без гордости. – Может быть…

      – Но ведь добро купцов Крыловых не нашли, – вставил Арнольд. – Считалось, что Иннокентий Крылов, тесть Агриппины Тарасовны, спрятал свои драгоценности от красных где – то в тайге, около Мачи, возможно. К тому ж его расстреляли. И золото исчезло.

      – Тут на кольце, я вижу, какие – то буквы… – обратила внимание Ольга, роясь в драгоценностях. – Смотрите! Буквы «И» и «К»! И чаша какая – то выбита… Интересно.

      – Дай – ка сюда, – взял кольцо Арнольд. – Это монограмма! Его, старика, монограмма… инициалы владельца – Иннокентий Крылов! А чаша – это фирменный знак купцов Крыловых! Да, да… Я знаю!

      – Да, я тоже вспомнила сейчас про чашу… – радостно засмеялась Ольга. – Мне мама рассказывала… Да!

      – Ну, вот и разгадка тайны купцов Крыловых, – развел руками Арнольд. – В ящике фамильное золото!

      «Значит, Макар… это он старика на Патоме убил! – догадался я, вспомнив слова старухи. – Ну и дела!»

      Тут Ольга как – то странно посмотрела на меня, отвернулась. Арнольд, кривя губы, холодно произнес:

      – Ну, Борис, теперь Вы самый богатый человек в Якутске. За такое золото можно теперь достать все. А если втихаря продать – большие деньги!

      – Мне не нужно никакого золота, – решительно произнес я. – Возьмите это. Оно ваше.

      – Но, простите, – нервно погладил переносицу Арнольд, – золото завещено бабушкой Вам – оно Ваше! Не так ли?

      – Нет, это не так, – отказался я.

      Не мог я забрать ящик с собой: как – никак бабушка была ихняя – кровь родная, а я к ней, извиняюсь, никакого отношения, тем более родственных, уже не имел. Чужой я, посторонний, фактически, человек. Сами пусть разбираются!

      Я молча встал, оделся и, быстро попрощавшись, вышел. Ящик остался на столе.

      Однако, Ольга тут же выскочила следом за мной с ящиком в руках, остановила меня:

      – Борис, Борис, ты забыл… оставил это… Возьми!

      Я медленно повернулся к ней