Бег по замкнутому кругу. Галина Григорьевна Черненко

фильм ужасов, причём крутили его очень медленно.

      Онемение моих органов длилось недолго, я выдернула Ольгу из-под воды и заорала. Орала я так, что тресся весь наш трехэтажный двухподьездный дом, с метровый стенами! Я трясла её изо всех сил, но она никак не хотела приходить в себя. Вообще. И тут из кухни подлетел этот утырок, утопивший своего ребенка. Он схватил её за ноги , тряханул вниз головой, и шлепнул по опе. Из Ольги полилась вода и она заплакала. Мама побежала вызывать скорую.

      Много лет прошло, а мне до сих пор кажется, что в это дело опять вмешался мой ангел-хранитель. Я же тогда была большой специалист по смерти и безвыходным ситуациям. И даже тогда я понимала, что этого не может быть! Нельзя было её оживить, сильно много времени прошло! А тут раз, идиот, который её утопил, хлопает ей по опе и она оживает! Так не бывает! Мистика какая-то! Но не важно. Самое главное, моя дочурка была жива и здорова. Все остальное не имело значения. И как я могла её доверить этому нелюдю?

      Скорая приехала, осмотрели ребёнка, все было хорошо. Но моя Ольгия никогда не была толстой, а в тот момент врачи вдруг решили, что она не доедает. И решили отвезти нас в Ивано-матренинскую больницу на откорм. А я была согласна, я так устала от своей семейной жизни и своего живота, что хотела тупо просто полежать с книжкой в руках. Поэтому кроме Ольгиных вещей прихватила ещё пару-тройку книг. И почти бегом побежала в машину, которая увезет меня подальше от родного дома.

      Много лет прошло, а меня, как прежде интересует вопрос, Витек действительно хотел утопить родную дочь, или это была случайность? И в данный момент мне кажется, что хотел, и все сделал умышленно, только я не вовремя пришла, и все планы спутала. Ну не нужны ему были дети, ни одна, ни вторая. Вот такая пара у нас сложилась.

      Я ехала в больницу и чувствовала себя счастливой. Хоть на какое-то время избавлюсь от скандалов и насилия. А ещё, отдохну. А то я очень устала и от своей семейной жизни, и от живота. Мы тихонечко сидели с Ольгой в машине скорой помощи. Она лупала своими чёрными глазами, улыбалась и говорила какие-то слова, понятные только ей, а я потихоньку рассказывала ей, как её люблю. Нам хорошо было вместе. И я сильно надеялась, что мы проведём вместе, без постороннего вмешательства, хотя бы дней десять.

      Ивано -Материнская больница не захотела нас почему-то принимать. То ли мест не было, то ли мы им не понравились. В общем, нас осмотрели, обсудили, и посадили обратно в машину. В этот раз нас повезли на Синюшину гору. Сейчас эта больница называется инфекционной, а как она называлась тогда, не помню. А вот Ивано-Матренинская точно тогда так не называлась, а просто , детская больница на первой Советской. А на Синюхе больницу только построили, она была новенькая и свежая. Хотя все относительно.

      Меня поместили в бокс. Такого я раньше вообще не видела. А больниц я на своём веку перевидала немало. Это была небольшая палата на две кровати. Одна кровать была моя, а другая, для Ольги. В коридор выходило большое окно, чтобы было видно, чем занимаются