Хасиб и Царица змей. Шахразада

Не забудь взять калам и чернильницу. А вот Алкоран брать не нужно – у меня есть, причем столь же древний, сколь и вечно молодой.

      – Алкоран? – с некоторым удивлением повторил Хасиб незнакомое слово.

      – Вы называете эту книгу Кораном. А Алкораном он звался в те времена, когда я был не старше тебя… И – Сулейман-ибн-Дауд, мир с ними обоими – как же это было давно!

      – Расскажи мне о тех днях, учитель!

      – А матушка не будет беспокоиться о тебе, малыш? Ведь солнце уже садится.

      – Матушка знает, что я у тебя. И потому ей беспокоиться незачем. Очень давно, когда я был молод…

      При этих словах ученика уважаемый Саддам усмехнулся.

      – …Когда я был молод, я понял, что проще говорить матушке всю правду. Ну, или почти всю. Если я хочу с мальчишками пойти в пустыню, я всегда говорю ей об этом. И она не беспокоится, потому что знает, где меня искать.

      – Я могу поспорить на самый огромный арбуз самой богатой бахчи, мальчик, что ты ей говоришь далеко не всю правду. Что ты, к примеру, собираясь в пустыню с друзьями, говоришь, что будешь у своего приятеля, к примеру, Мадмуда… И, думаю, даже полусловом о пустыне не упоминаешь.

      – Увы, это так… Но ведь нам надо щадить наших близких, верно?

      – Щадить надо, но все же, полагаю, разумнее будет открывать матушке чуть больше правды. Ибо пустыня – место более чем опасное. Конечно, стайке мальчишек там пугаться почти нечего, но все же… Ведь ты же знаешь историю моего появления здесь?

      – О да, учитель.

      – Я тоже отправился на прогулку в пустыню. И если бы не почтенная Мадина, которая нашла меня и выходила, если бы не ее преданное сердце и умелые руки, я бы так и остался истекать кровью в нескольких десятках шагов от городских стен.

      – Так, значит, учитель, вы всегда предупреждали свою жену?

      Саддам понимал, что просто «да» было бы вполне довольно. Но это была бы не вся правда, а лишь часть ее. И потому он ответил иначе:

      – Я старался так поступать. Хотя знал, что она, умница Мадина, все равно будет беспокоиться.

      Хасиб задумался. Быть может, если бы он поступал точно так же, его с приятелями мамы ругали бы чуть реже? Ну что ж, следует запомнить этот урок, пусть он и не касается всяких умных наук.

      – Завтра, мой мальчик, мы с тобой окунемся в сладостный мир знаний, прекраснее и страшнее которых нет ничего в целом свете. Ибо тот, кто обладает знаниями, обладает и оружием, способным спорить с коварством самой судьбы. А тот, кто лишь силен и отважен, иногда может не успеть ускользнуть из объятий смерти.

      Хасиб кивнул – его отец, Асад-кузнец, тоже частенько повторял ему эти простые слова. Да и как можно было бы усомниться в такой понятной истине? Конечно, тот, кто много знает, всегда сильнее того, кто может лишь размахивать мечом, пусть этот меч и выкован его, Хасиба, отцом.

      Саддам же про себя усмехнулся: не так уж сильно помогли ему его