Агнесса среди волков. Ольга Арнольд

светских дам в такой элегантной упаковке, ни шумных толстых баб из торговой мафии.

      Говорят, сейчас в моде блондинки, но эта брюнетка была так хороша собой, что могла бы посрамить любую длинноногую модель с подиума. Она была не слишком высока – около ста шестидесяти пяти сантиметров, как я оценила на глазок, то есть примерно моего роста, и очень стройна – но при этом не выглядела худой. Нет, у нее все было на месте: и тонкая талия, и крутой изгиб бедер, и загадочная ложбинка меж грудей, видневшаяся в глубоком V-образном вырезе ее элегантного и слишком тонкого для холодного осеннего дня платья – такой она предстала перед нами, когда скинула пальто прямо на руки вошедшему вслед за ней охраннику.

      Но, конечно, самое лучшее в ней было – лицо. Идеальный овал его напомнил мне знаменитый портрет шумерской царицы Шуб-ад из Ура, какой ее увидела жена археолога Вулли. Но вместо парадного парика и диадемы ее украшали собственные живые волосы – блестящие и пышные, как с рекламы шампуня, они как бы сами по себе укладывались в модное каре, так что кончики их загибались внутрь. Черты ее лица были почти совершенно правильны, как у какой-нибудь мисски с конкурса красоты: нос, рот, лоб – все это укладывалось в классические каноны, но индивидуальность ей придавали глаза: огромные, черные, обрамленные пушистыми ресницами. Такие глаза, злобно заметила я про себя, индусы называют "глазами коровы".

      Неудивительно, что наши мужчины остолбенели при виде ее, а когда она улыбнулась и, по очереди окинув их томным взором и совершенно при этом проигнорировав меня и бухгалтершу, произнесла:

      – Коля, может быть, ты нас познакомишь? – то все они невольно сделали шаг ей навстречу.

      Аргамаков – его звали Николай Ильич – слегка нахмурился: еще бы, она ворвалась в кабинет в самый неподходящий момент – но и он не смог противостоять ее чарам и сказал, как бы заранее не сомневаясь в нашем снисхождении:

      – Это моя жена Виолетта. Она думает, что ей все позволено, и почему-то все мои знакомые против этого не возражают. Надеюсь, и вы не будете исключением.

      Неловкую последовавшую за тем паузу прервала сама Виолетта:

      – Понимаю, что я появилась в самый неподходящий момент. Но что делать, мне было так скучно! В Москве у меня нет ни родственников, ни друзей, это не Рим, – тут она засмеялась, и совершенно непонятно было, шутит она или говорит всерьез: наверняка Аргамаков, при его-то капиталах, купил ей виллу где-нибудь на Апеннинах, к тому же я сразу поняла, что она с ног до головы одета именно во все итальянское: все на ней, от закрытых осенних туфелек на пряжках до дорогой заколки в волосах, так выгодно подчеркивало ее внешность, что казалось неотъемлемой ее принадлежностью, а на русских женщинах так могут сидеть только итальянские вещи.

      Аргамаков, казалось, был в затруднении – если банкиры могут быть в затруднении – но тут я перехватила взгляд Юрия и внутренне приготовилась. Мы с братом научились понимать друг друга без слов еще с детства. Я сделала