Terra Insapiens. Дороги. Юрий Александрович Григорьев

по сторонам. Шут ходил между рядов и балагурил с торговками.

      – Что это, хозяйка, петух у тебя такой худой? Ты его молитвами, что ли, кормишь?

      – Да ты на себя посмотри. Мой петух ещё потолще тебя будет!

      Заметив молодую женщину в фартуке, идущую с корзинкой, Шут просиял и раскинул руки.

      – Мартиночка, любовь моя. Я вернулся к тебе, красавица. Обними меня, родная.

      Женщина сердито посмотрела на него и махнула рукой.

      – Убирайся, скотина! Я всё знаю про тебя. Тебя видели в Ларме с какой-то танцовщицей на площади. Ты целовался с ней, а потом пошёл к ней домой. Мне всё рассказали!

      – Мартина! Клянусь тебе, это было один раз. Клянусь, что когда я её целовал, то представлял, что целую тебя.

      – Не клянись, негодник! Чтоб у тебя язык отсох! Не ходи за мной, проваливай к своей танцульке.

      Она оттолкнула его руку и быстро ушла.

      – Вот бабы! – повернулся Шут к Артуру – Сестрёнка у Петра занозистая… Ладно, пусть остынет. Завтра с ней поговорю.

      Нагулявшись, они уселись на лавку, наблюдая ярмарочную суету. Задрав голову и вытягивая шею, Шут стал высматривать своих. Увидев Лонгрина, пошёл к нему и через несколько минут вернулся.

      – Пойдём! Нам покажут – где будем ночевать.

      Вместе с Лонгрином они пошли вглубь посёлка и вскоре зашли в невысокий дом.

      – Дом пустой, нежилой. Заселяйтесь и ночуйте. Завтра утром встретимся на торговой площади.

      Лонгрин ушёл. Артур с Шутом стали оглядывать своё временное пристанище.

      – Да… – задумчиво протянул Шут. – Спартанское жилище… Даже кроватей нет.

      Действительно, в комнате были только небольшой грубый стол и две колченогие табуретки. В углу было навалено сено – видимо здесь им предстояло спать. Единственное окно было закрыто деревянным ставнем.

      – Ну да ладно! Нам не привыкать, – бодро сказал Шут. – Если бы ты знал – в каких бывало условиях нам приходилось ночевать! До сих пор помню одну ночёвку под дождём в скирде соломы.

      Шут поставил на стол корзинку с продуктами, купленными на рынке. Они сели поужинать.

      – Налетай, налегай! Наша кочевая жизнь заставляет запасаться впрок. Неизвестно – где и когда будешь завтра обедать.

      После еды допивали вино, которое Шут захватил, выходя из корчмы.

      Шут давно поглядывал на левую руку Артура. Тот понял – что привлекло его внимание. Артур снял с руки часы и протянул Шуту.

      Повертев часы в руках, Шут стал рассматривать циферблат.

      – Погоди, погоди, не говори мне – что это за «ерундовина»? – попробую догадаться.

      Он приложил «ерундовину» к уху.

      – А-а! Так это часы. Я видел нечто подобное в Париже, на столе у короля Роберта, но там была одна стрелка. А тут целых три…

      – Всё правильно. Одна стрелка показывает часы, другая минуты, а третья секунды.

      Шут явно был озадачен.

      – Мелкая вторая?.. То ли я забыл латынь, то ли чего-то не понимаю.

      Артур терпеливо объяснил:

      – В