Фантастический Калейдоскоп: Механическая осень. Александр Лещенко

растолковал нам, что это – люди из будущего времени, что они прибыли за ним и захватили ту хитроумную штуковину, без которой назад не вернуться.

      – Пришло время прощаться, – прозвенел Жбан.

      Сенька прижался к его ноге, а сам наверх смотрит:

      – Жбан, а покатай ещё разок, пожалуйста.

      Я частенько вспоминаю тот вечер – и как Жбан посадил Сеньку на плечи, как они бежали вместе, обгоняя ветер, как светила полная луна и так любимые Жбаном звёзды. Вспоминаю, как мы прощались – слёз было едва ли не больше, чем на тех самых похоронах. Вспоминаю то, как диковинные люди из будущего, оставив нам маленький подарок, вместе со Жбаном исчезли в свете ударившей молнии, и то, как Жбан, исчезая, махал нам всем на прощание своей огромной железной ручищей.

      Так-то вот.

      Мы потом хотели из дерева такого Андрона выстругать, даже буквы написали и по лбу колотили, но тот всё равно не ожил – видимо, нужно было из железа ковать…

      Эх, барин, да где же я брешу-то?! Где ж брешу, когда все подтвердят, да и на место сходить можно – яма до сих пор красуется. И доска для шашек осталась.

      К слову, и подарок тот от людей из будущего мы сберегли. Ты только не обессудь – то, что внутри было, мы съели, на цвет – не поверишь, как что, а на вкус – слаще мёда. А бумажка вот осталась – не как страницы в Библии – смотри, барин, диковинная – буквы тоже и девочка в платочке нарисована, как живая!

      Ктомыдети

      Андрей Кокоулин

      – Скажи, – попросил Храпнёв.

      Зажатый большим и указательным пальцем перед глазами Лисс закачался зелёный кристаллик леденца.

      – Скажи, что это такое?

      Некоторое время Лисс таращилась на Храпнёва, потом рот её разошелся в широкой улыбке.

      – Кафетка! – сказала она.

      – Молодец.

      Храпнёв расстался с леденцом, и Лисс, зажимая подарок в кулачке, косолапя, выбежала из-под козырька полевой станции.

      – Выплюнет, – сказал Рогов.

      – Не важно.

      – Ты думаешь?

      Повернувшись всем телом, Рогов посмотрел, как Лисс в дальнем углу освещённой местным солнцем смотровой площадки пытается разгрызть леденец. Белое короткое платьице трепал ветер. В стороне раскручивал лопасти анемометр.

      – Нет, кажется, она запомнила, что это нужно есть, – сказал Рогов.

      – Послезавтра спрошу ещё раз.

      Храпнёв выщелкнул из панели карту памяти – серый прямоугольник с точками контактов.

      – Закончил? – спросил Рогов.

      – Да. Свёл, продублировал. Получилось около четырехсот гигабайт общего массива. Метеокарта за день, данные с датчиков, сто шестьдесят часов видео с десяти точек, отчёты Колманских и Шияса, медицинские показания, твои записи.

      – Тогда собираемся?

      – Да.

      Вдвоём они свинтили рабочую панель и погрузили её на ховер, затем сложили крышу станции, последовательно сдвигая листы один в другой. Рутинная ежедневная