Петербургский сыск. 1874 – 1883. Игорь Москвин

удивлённо взглянул на Вышинского, спрашивая взглядом, что это за молодой нахал, но Козьма Иванович кивнул, давая понять, что следует отвечать незамедлительно, хотя человек и молодой, но из столичных чиновников.

      – Если вам угодно, – на лице полицейского появилась заинтересованная улыбка, – опознавший сейчас же предстанет перед вами?

      – Пожалуй, – ответил Жуков, выдерживая секундную паузу, – можно с ним поговорить сейчас, если вы, господин Вышинский, не против?

      – Отнюдь, – расплылся в улыбке пристав и добавил строгим голосом, – пригласи.

      Через минуту полицейский подошёл с довольно молодым человеком. Которого можно было бы назвать скорее мальчиком.

      – Вот опознавший.

      – Здравствуйте, – первым произнёс Миша и лицо его засветилось добродушным выражением, словно он всю жизнь только и ждал минуты, чтобы познакомиться с юношей, невольным носителем так нужной для следствия информацией.

      – Здравствуйте, – заикаясь, сказал подошедший с полицейским.

      – Нам поведали, что вы опознали одного из…, – Жуков замялся, но всё—таки произнёс, – убиенных?

      – Да, – тихо выдавил из себя юноша, было видно, что его горло душит, и он отвечает сквозь силы, борясь с собой, чтобы не разрыдаться, но предательские слёзы выступили на глазах и молодой человек смахнул их рукавом.

      – Вам трудно говорить?

      Юноша тяжело вздохнул:

      – Спрашивайте.

      – Как тебя зовут?

      – Владимир Соловьёв.

      – Значит, Владимир, – кивнул с пониманием Жуков, – ты, наверное, учишься?

      – Да, я – воспитанник десятого класса Шестой гимназии.

      – Это та, что у Чернышова моста?

      – Да.

      – Где ты проживаешь?

      – Пятая рота Измайловского полка, в доме господина Введенского.

      – Там видимо, и батюшка служит?

      – Именно так, он псаломщик при лейб—гвардии Измайловском полке, – в голосе слышалась скрытая издевка, не иначе, пришло в голову сыскному агенту, сын стесняется отца.

      – А в этих краях, как ты оказался?

      – Так брат, почитай, третий день домой не приходит, вот батюшке. – лицо юноши перекосилось, – кто—то и сказал, что Василия видели на станции Лигово.

      – Часто брат вот так исчезал?

      – В первый раз.

      – Как ты думаешь, тому есть причина?

      – Васька, – засопел Владимир, но потом всхлипнул и отёр обшлагом гимназической куртки нос, – так он, – и умолк, исподлобья смотрел то на пристава, то на молодого щёголя, что задавал вопросы.

      – Владимир, – Жуков двумя руками держал трость, – ты своими словами хуже брату не сделаешь, а вот поймать злодеев, что над ним такое учинили, вполне можешь, тем более, – сыскной агент подошёл ближе к юноше и говорил тихим спокойным голосом, – что никто ни присутствующих не заинтересован твоим словам давать огласку, – обернулся к Козьме Ивановичу, – верно я говорю, господин пристав?

      – Совершенно