Год лягушки. Светлана Сухомизская

был крупный блат в лице феи-крестной, – мрачно заметила я.

      – Ты понимаешь все слишком буквально! Речь же не о сказках, а о моделях поведения! Довольно квакать посреди болота! Пора действовать!

      – Завтра же начну! – заверила я Катьку, чтобы отвязаться, и, грациозно, как дрессированный слон, сменила тему: – Расскажи-ка лучше, кого вы с Маратом собираетесь пригласить на свадьбу…

      …В пять утра, зевая с риском вывихнуть челюсть, я разложила кресло-кровать для Кати и диван для себя. Передвигаться по комнате теперь можно было только перелезая с одного предмета мебели на другой.

      Даже забравшись под одеяло, Катька не оставляла попыток посеять в моей непутевой голове что-нибудь разумное, доброе, вечное. Сон оборвал ее речь на середине фразы, а я отправилась на кухню, чтобы посмотреть, не осталось ли что-нибудь съедобное неубранным в холодильник, а заодно проверить, не завалялась ли где-нибудь – ну, вдруг! – позабытая пачка сигарет.

      Конечно, сигарет не нашлось. Вокруг, сколько хватало глаз, раскинулись только горы немытой посуды. На краю кухонного стола, между грязных ножей и вилок, рядом с лужицей кетчупа, лежала Катькина волшебная книжица. Сама не зная зачем, я взяла ее и раскрыла наугад.

      «Беспорядок на кухне часто отражает беспорядочное состояние финансов семьи, поскольку кухня в целом связана с элементом Воды, символизирующим благосостояние. Поэтому важно не загромождать кухню посторонними предметами и содержать рабочие поверхности в чистоте».

      Пораженная тонкостью этого наблюдения, я перевернула страницу.

      «Вода, спускаемая из туалетного бачка, вступает в конфликт с огненной энергией плиты».

      И тогда я поняла, что учение фэн-шуй всесильно, потому что оно верно.

      3

      Странный звук приплыл из темноты. Какой-то отвратительный треск или скрежет. Звук знакомый до боли, но почему-то я никак не могла вспомнить, что именно он означает. Хотелось посмотреть, что случилось, но веки отказывались подниматься. Я сделала попытку привстать, но тело мне не подчинилось. Вместо этого оно перевернулось на другой бок и, накрывшись с головой, поплотнее закуталось в одеяло – холодно все-таки в комнате, зима! Противный звук стал глуше, а потом и совсем смолк.

      И приснился мне старый сон, много раз виденный, но давно, много лет уже не снившийся. Будто иду я по школьному коридору второго этажа, на правом рукаве красная повязка дежурной по школе – мимо меня, словно пули, проносятся младшеклассники – сворачиваю в рекреацию, и оказываюсь в актовом зале. В реальности такого произойти не могло: чтобы попасть в актовый зал нужно было спуститься на первый этаж, пройти по соединительной галерее в другой корпус школы и там снова подняться на второй этаж, – но пространственная нестыковка во сне кажется правильной и сама собой разумеющейся. Актовый зал до краев полон народа – все кресла заняты, в проходах стоят, кое-кто даже, отдернув шторы, сидит на подоконниках… А со сцены, затянутой по заднику невесть откуда взявшимися золотыми драпировками, во всю