Год лягушки. Светлана Сухомизская

злодея, вроде профессора Мориарти…

      Погруженная в эти мысли, я и не заметила, как сама оказалась на платформе. Из мира грез (если можно назвать грезами планирование убийства) я вернулась на твердую землю, и сразу же вспомнила о том, что мне сегодня предстоит кое-что похуже всякого убийства – увольнение. Пустой поезд захлопнул двери и ушел, а я, подстегиваемая невыносимым ужасом, стала протискиваться к эскалатору сквозь еле-еле движущуюся толпу.

      Пытаясь ускорить шаг, я нырнула в образовавшийся между двумя встречными людскими потоками узкий проход и со всего размаха врезалась лбом в грудь какому-то здоровенному мужику в черном кашемировом пальто.

      – Вы что, на пожар торопитесь? – прорычала я.

      – А вы куда? На ограбление? – огрызнулся мужчина и вдруг схватил меня за плечи.

      – С ума сошли! – завопила я, пытаясь стряхнуть его руки, и с ужасом обнаруживая, что мне это не по силам. – Псих!

      – Варька! Вот здорово! Надо ж, как хорошо, что мой вездеход сегодня сломался! Варь, ты меня не узнаешь?

      Я задрала голову – потому что иначе мой взгляд упирался в верхнюю пуговицу пальто – и, покачиваясь под давлением протискивающихся справа и слева людей, вгляделась в лицо кашемирового невежи.

      Серые глаза. Темные волосы, густые, вьющиеся, хорошо подстриженные. Щеки, на мой взгляд, пухловаты, а рот – маловат. Глаза – лучшее в лице. Но лицо в целом – незнакомое. Однако, он откуда-то знает мое имя.

      – Что-то не припоминаю, – хмуро сказала я.

      – Ну, как же, мы с тобой в одной школе учились! Ты в шестом классе, а я в восьмом! У нас общая классная еще была, Софья Андреевна, химичка… Помнишь, как она оба своих класса, наш и ваш, водила в Пушкинский музей? Ну, ты еще уронила номерок, и он закатился за статую Давида, а я его оттуда доставал, и на меня музейные бабки накинулись, чуть на улицу не выгнали? А потом я уговорил Софью отпустить тебя со мной, и мы гуляли по Арбатским переулкам и по бульварам? Я еще тебе показывал дом, где жила Маргарита, ну, из романа? Я Никита, Никита Волков! Помнишь?

      Я честно призвала на помощь память, но все каналы были заблокированы – отовсюду всплывало только «Опоздала! Пропала! Уволят!» Господи, да не помню я никакого Никиту Волкова! Классную нашу помню, конечно, а в музеи мы с ней тысячу раз ходили… О, господи, мне сейчас не до этого!:

      – Простите, – простонала я. – Я ужасно спешу, совсем нет времени, правда!

      И снова попыталась освободиться. Он отпустил меня и, не отступая с моей дороги, достал из-за пазухи визитную карточку:

      – Позвони, как только сможешь. Позвони сегодня, обязательно! Хорошо? Я буду ждать!

      Я торопливо закивала: да-да, конечно. В эту минуту я готова была пообещать ему все, что угодно, согласилась бы, даже если бы он предложил мне принять участие в экспедиции на Марс. Визитку я запихнула во внутренний карман сумки. И к тому моменту, когда эскалатор поднял меня наверх, напрочь забыла и о карточке, и о ее владельце. Впереди меня ждал мрак, отчаяние