«Свет и Тени» французских маршалов времен эпопеи неуемного «генерала Бонапарта» (Тулон, 1793 – Ватерлоо, 1815): от Бернадота до Мармона. Яков Николаевич Нерсесов

исключительно согласно реалиям обстановки на его театре военных действий и, повторимся, (как это не прискорбно для отчественных «ура-патриотов») сумел-таки «поставить жирный крест» на блестящей до того полководческой биографии Суворова.

      В общем, находясь на посту военного министра, Бернадотт немало сделал для спасения французской республики от монархической интервенции, но и другие французские генералы (тот же Массена и Брюнн на северо-востоке) тоже были не лыком шиты» и внесли свою весомую лепту в охрану ее рубежей.

      Символично, что многочисленным недругам Бернадотта не за что было привлечь его к суду, поскольку за время своего краткосрочного пребывания на этом «доходном» посту он не прикарманил ни… су! Сьейес лично следил за этим¸ но так и не докопался до воровства. Пробыв на этой должности чуть более двух месяцев (с 2 июля по 14 сентября), он подает рапорт об отставке. По мнению большинства биографов маршала, основной причиной ухода Бернадота из военного министерства могли быть интриги, раздирающие Директорию осенью 1799 г. Впрочем, не исключено, что это был тактический ход хитрого беарнца, желавшего таким образом, чтобы его, так сказать, упрашивали остаться в военном ведомстве. Если это так, то Бернадот просчитался: никто не собирался уламывать и умолять его. Отставка была тотчас же принята. Военная пенсия ему не полагалась, поскольку Сьейес так обставил бернадоттовскую отставку, что «генерал Бернадотт якобы попросил уволить его с работы по сокращению штатов».

      …Кстати сказать, за время своего очень краткого (повторимся, всего лишь два с половиной месяца!) пребывания на посту военного министра Франции в суровую для отчизны годину, когда непобедимый «русский Марс» уже угрожал границам Франции из северной Италии, а эрцгерцог Карл все настойчивее наседал на Рейне, Жан-Поль-Батист Бернадотт – так любивший красивую фразу и красивую позу (напомним: недаром ведь за свою изящную походку он получил от солдат ехидное прозвище Сержант Красивая Ножка, по-фран. – Sergent Belle-Jambe) – на деле доказывает, что он истинный патриот. В этот момент он – сама кипучая энергия, постоянная распорядительность и несомненный талант организатора. Франция спасена (правда, не им одним, как это он потом стал везде расписывать!) и ждет… возвращения своего главного героя, «корсиканского выскочки» Бонапарта из Египта…

      Жан-Поль-Батист не стал «крысятничать и ссучиваться», а уехал с женой и сыном в деревню, продолжив там свое военное самообразование путем чтения книг по военному искусству. Изредка он наведывался в столицу к своему свояку Жозефу Бонапарту (отнюдь не глупому человеку) или его брату Люсьену (самому умному из братьев Наполеона), с которыми у него всегда были хорошие отношения. Встречался он в ту пору и такими знаменитостями, как эпатажная мадам Жермена де Сталь и «уходящий» секс-символ эпохи несравненная красавица мадам Жюли Рекамье,