Первая жертва. Роберт Шекли

прицела.

      – Но как ты догадался, что это оптический прицел, а не что-то еще? Ладно, не важно. Ты шустрый, у тебя все получится. Хочешь завтра на вечеринку пойти?

      – А что за вечеринка такая?

      – Охотничий бал. Устраивается раз в году перед самыми сатурналиями, и список гостей ограничен. Помимо избранных охотников приглашаются киношники, рок-звезды, сенаторы и так далее. Будет о чем друзьям рассказать.

      – У меня вообще-то нет планов на завтра – а можно еще кого-нибудь привести?

      – Конечно. – Альбани достал из бумажника приглашение на два лица. – Бал будет в Охотничьей Академии. Приходите часам к десяти, тогда самое интересное начинается.

      20

      Рейс 461 из Атланты задержался почти на час, и Лувейн Доубри просто кипел от злости. В разгаре очень трудной, изматывающей охоты его кузина Джасинта Джонс, старшекурсница из Беннингтона, вздумала прилететь к нему на каникулы!

      Вечно она выберет самое неподходящее время. В прошлом году она предупредила его в последний момент; пришлось отвлекаться, готовить ей комнату, и убийство у него в результате получилось просто кошмарное. Его раскритиковали во всех газетах и даже на дружественном обычно «Шоу Мира Охоты». Ведущий Гордон Филакис назвал это неумышленной вивисекцией и посоветовал Лувейну не ронять больше лошадей на кротов.

      Тогдашняя жертва действительно носила очки с толстыми линзами. Лувейн хотел зарубить его саблей на скаку, но лошадь запаниковала и рухнула на бедолагу всей свой тяжестью. Доубри не любил вспоминать об этом – с того дня у него и началась полоса неудач.

      Он попросил бы Соузера, своего егеря, встретить Джасинту, но боялся, что кузина обидится и нажалуется его матери. Мама, жившая одна после смерти мужа в Шароне, штат Коннектикут, управляла семейным фондом, который снабжал Лувейна деньгами.

      Сара Доубри была противницей Мира Охоты и его философии. Только беднякам позволительно убивать друг друга, считала она: богатые представляют слишком большую ценность, чтобы жертвовать ими. Сам Лувейн придерживался либеральных взглядов и полагал, что каждый человек имеет право убить другого – богатого или бедного, все равно.

      Если Джеки сообщит собственной матери Эллен, сестре Сары, что Лувейн был занят охотой и не встретил ее, то… может, ничего и не будет, но зачем рисковать таким важным делом, как выплата содержания.

      Поэтому он сидел на аэропортовской вышке и не переставая курил. Самолет наконец показался, чертя темный след на синем карибском небе, и Лувейн пошел в зал прилетов. Вот и Джасинта во всем блеске своих двадцати лет, стройная, красивая, стильно подстриженная брюнетка с тонкими карминовыми губами.

      – Лувейн, дорогой, вот здорово! Не терпелось снова тебя увидеть.

      Она не сильно его любила, но ей нравилось гостить в Мире Охоты, особенно во время сатурналий, а у Лувейна имелась отличная квартира прямо на Сентрал-сквер.

      – Я тоже рад, Джасинта. – Он всегда называл ее полным именем. – Если ты не против, поедем сразу домой. У меня Охота – ну, ты ведь знаешь. Я пришлю кого-нибудь за твоим багажом.

      Лувейн