Последний классик. Том второй. Рим Юсупов

они умеют.

      Но честь свою, как сохранить?

      18

      А в Петербурге наступила

      Вдруг долгожданная весна.

      Деревьям добавляя силы,

      Светило солнце в небесах.

      И зелень брызнула из почек,

      Питаясь соками земли.

      И эти первые листочки,

      Преобразить весь мир смогли.

      Они с днём каждым укреплялись.

      И дружный рост их был богат.

      Сады цветами наполнялись,

      Распространяя аромат.

      Трава зелёная дарила

      Неповторимость красоты.

      Природа снова повторила

      Земные яркие мечты.

      В садах опять запели птицы,

      Согревшись солнечным теплом.

      В весенних, ярких днях, искристых

      Преображалось всё кругом.

      19

      И Бунин тоже, словно птица,

      Поверил сердцем всем, весне.

      В края родные он стремится,

      К своей, проснувшейся земле.

      К родной и кровной, где родился,

      Мир, познавая, подрастал.

      Где ярко мыслить научился

      И где, давно поэтом стал.

      Решил в Огневку, он на лето

      Уехать, чтобы там пожить,

      Среди степей великолепных,

      В полях, шумящих морем ржи.

      Среди разросшейся пшеницы

      И удивительных садов.

      У рек, с водой зеркально чистой,

      Где он, весь день бродить готов,

      Отдавшись самым светлым мыслям

      И ярким думам, что опять

      В стихи готовы превратиться,

      Жизнь, превращая в благодать.

      20

      Вошло у Бунина, в привычку

      В дни лета у родных бывать.

      Жилось поэту здесь отлично,

      Но не привык он отдыхать.

      Восточной темой увлекаясь

      Писал стихи, читал Коран,

      Познать сознанием стараясь,

      Религию восточных стран.

      И странно: истины их тоже,

      Добром и мудростью своей

      Во всём, на Библию похожи,

      А в чём-то, может и мудрей.

      В те дни переводил, он, так же,

      И драму Байрона – «Манфред»,

      Врываясь в мир страстей отважно,

      В мгновеньях, чьих свободы нет.

      Сочувствовал Манфреду Бунин,

      И он любовь не оживил,

      В прошедших, давних днях угрюмых,

      В мгновеньях чьих, страдая жил.

      21

      Так жизнь в Огневке протекала.

      И вдруг, на почте, из газет

      О смерти Чехова узнал, он,

      И для него померк, весь свет.

      По сердцу лезвием, как будто,

      Вдруг полоснули те слова:

      «Скончался Чехов…» Стало жутко

      И закружилась голова.

      Поэту не хотелось верить.

      Но не могли газеты врать,

      Что, на курорте Баденвейлер,

      Ушёл из жизни друг и брат.

      Брат по перу и по таланту,

      Наставник мудрый, мысли чьи,

      Так удивительно богаты.

      Не зря он Бунина учил

      Быть справедливым, чутким смелым —

      Таким, каким и сам он был.

      В иные, новые